Трудно быть вором   ::   Макеев Алексей

– Ну, у нас в этом плане еще хуже, – скупо улыбнулся Гуров. – Пожалуй, придется побеседовать со специалистами.

– Зачем перегружать мозги? – вмешался Крячко. – Достаточно убедиться, что академик помер своей смертью.

– Хотелось бы, чтобы было так, – покачал головой Гуров. – Вот только собака меня смущает. Собаки – существа привязчивые. Вряд ли она сама решила сменить хозяина.

– Собаку никто не видел, – подтвердил Петров. – Факт настораживающий, это точно.

– Ну что же, по роще я сам пройдусь попозже, а пока еще разок побеседуем с этой симпатичной женщиной.

Несмотря на пережитое потрясение, Лидия Алексеевна отвечала на вопросы охотно и подробно. Правда, картину это все равно не прояснило, потому что Лидия Алексеевна прекрасно разбиралась в бытовых подробностях жизни Звонарева, но абсолютно ничего не могла сказать ни о его научной деятельности, ни о личных контактах.

– Вообще гости к нему редко приходили, – с некоторой обидой объяснила она. – Дочь иногда, знакомые какие-то… Но Федор Тимофеевич в этом отношении мне не доверял. Если он ждал кого-то, то заранее предупреждал, до которого часа я должна покинуть дом. Такой уж он был человек – не любил, когда ему через плечо заглядывают.

– Ну что же, такое желание очень понятно, – сказал Гуров. – Тем более человек творческий… А вот насчет собачки что скажете?

– Ну, к ней он меня вообще не допускал! – ответила Лидия Алексеевна. – Все сам.