JК
Ниссо :: Лукницкий Павел Николаевич
Страница: 511 из 590В морозном, прозрачном, как будто стеклянном воздухе слышались только отрывистые понукания да произносимые вполголоса, с хрипотцой, ругательства и ободряющиеслова. Пот струился по бледным от усталости лицам, вороты гимнастерок были расстегнуты...
В пять часов дня, когда отряд одолел первый подъем и достиг небольшой, заваленной громадными камнями площадки, Швецов приказал сделать привал, но запретил курить. Бойцы повалились на снег. Лошади в непреоборимой усталости тоже ложились рядом с людьми; другие стояли по колено в снегу, привалившись на бок. Видно было, как туловища их подавались взад и вперед от частого и напряженного дыхания.
Худодод, сидя на круглом камне и запрокинув голову, с беспокойством вглядывался в темное облако, сползавшее навстречу отряду. Оно спускалось, как опрокинутая круглая чаша, наполненная грязной растрепанной ватой. Швецов подошел к Худододу, положил ладонь на его плечо, подмигнув глазом, указал на облако, тихо спросил:
- Ну как, парень, думаешь?
Смысл вопроса Худодод понял и, цокнув языком, покачал головой. По его мнению, дело оборачивалось неладно.
Через полчаса, одевшись в шинели, красноармейцы снова поползли вверх. С гор потянул холодный ветер; налетая порывами, он дул все сильнее. Мелкая ледяная пыль, бросаемая ветром, со злобной силой била по лицам, рассекала их в кровь. Изможденные бойцы садились на снег, закрывая глаза руками, набрасывая на головы полы шинелей; переждав порыв ветра, вставали, ползли снова, подталкивая обессиленных лошадей.
В пять часов дня, когда отряд одолел первый подъем и достиг небольшой, заваленной громадными камнями площадки, Швецов приказал сделать привал, но запретил курить. Бойцы повалились на снег. Лошади в непреоборимой усталости тоже ложились рядом с людьми; другие стояли по колено в снегу, привалившись на бок. Видно было, как туловища их подавались взад и вперед от частого и напряженного дыхания.
Худодод, сидя на круглом камне и запрокинув голову, с беспокойством вглядывался в темное облако, сползавшее навстречу отряду. Оно спускалось, как опрокинутая круглая чаша, наполненная грязной растрепанной ватой. Швецов подошел к Худододу, положил ладонь на его плечо, подмигнув глазом, указал на облако, тихо спросил:
- Ну как, парень, думаешь?
Смысл вопроса Худодод понял и, цокнув языком, покачал головой. По его мнению, дело оборачивалось неладно.
Через полчаса, одевшись в шинели, красноармейцы снова поползли вверх. С гор потянул холодный ветер; налетая порывами, он дул все сильнее. Мелкая ледяная пыль, бросаемая ветром, со злобной силой била по лицам, рассекала их в кровь. Изможденные бойцы садились на снег, закрывая глаза руками, набрасывая на головы полы шинелей; переждав порыв ветра, вставали, ползли снова, подталкивая обессиленных лошадей.