JК
Ночью на белых конях :: Вежинов Павел
Страница: 177 из 552Ехали они в Выршец через Арабоконакский перевал и добрались до места поздно ночью, из-за того что с упряжью что-то случилось.
— Не может быть, чтоб ты это помнил! — удивленно сказал ему отец. — Ты же был совсем маленький!
— Как видишь, помню.
— В таком возрасте! — пробормотал отец, недоумевая. — Но это противоречит науке!
И тогда сын впервые усомнился в точности и всесилии науки. И это сомнение осталось у него на всю жизнь.
Часть 2
1
Стоял только конец ноября, а на улице шел снег, такой крупный и мокрый, что окна ресторана были облеплены им, словно кашей. В зале было очень светло, на пустых столиках поблескивали протертые металлические пепельницы. Официанты, собравшись у одного из угловых столиков, тихо, но оживленно разговаривали между собой. Верно, сплетничали о ком-нибудь, скорее всего о своем директоре, потому что время от времени кто-нибудь из них оборачивался и недоверчиво поглядывал на Сашо. Зря тревожатся, он вообще их не замечает. Облокотившись на пустой столик, юноша с досадой смотрел на улицу. В мутном свете фонарей пробегали озабоченные люди, большинство в плащах, но были и в одних пиджаках, с непокрытыми головами. Эти бежали, подняв воротники и засунув руки в карманы. А ведь с утра было по-настоящему тепло, даже пыльно, уже несколько дней на улицах нестерпимо воняло бензином. Затем небо стало постепенно темнеть, хотя никаких туч не было — просто оно само собой окрашивалось в серый цвет. Духота усиливалась. Но часам к двум, как раз когда Сашо проходил по улице Раковского, внезапно и резко подул ветер.
— Не может быть, чтоб ты это помнил! — удивленно сказал ему отец. — Ты же был совсем маленький!
— Как видишь, помню.
— В таком возрасте! — пробормотал отец, недоумевая. — Но это противоречит науке!
И тогда сын впервые усомнился в точности и всесилии науки. И это сомнение осталось у него на всю жизнь.
Часть 2
1
Стоял только конец ноября, а на улице шел снег, такой крупный и мокрый, что окна ресторана были облеплены им, словно кашей. В зале было очень светло, на пустых столиках поблескивали протертые металлические пепельницы. Официанты, собравшись у одного из угловых столиков, тихо, но оживленно разговаривали между собой. Верно, сплетничали о ком-нибудь, скорее всего о своем директоре, потому что время от времени кто-нибудь из них оборачивался и недоверчиво поглядывал на Сашо. Зря тревожатся, он вообще их не замечает. Облокотившись на пустой столик, юноша с досадой смотрел на улицу. В мутном свете фонарей пробегали озабоченные люди, большинство в плащах, но были и в одних пиджаках, с непокрытыми головами. Эти бежали, подняв воротники и засунув руки в карманы. А ведь с утра было по-настоящему тепло, даже пыльно, уже несколько дней на улицах нестерпимо воняло бензином. Затем небо стало постепенно темнеть, хотя никаких туч не было — просто оно само собой окрашивалось в серый цвет. Духота усиливалась. Но часам к двум, как раз когда Сашо проходил по улице Раковского, внезапно и резко подул ветер.