Ночью на белых конях   ::   Вежинов Павел

И вот сейчас она вновь возвращалась к нему, к своей неизжитой чистой детской любви, возвращалась такими путями, которых ее сыну не дано было постичь никогда. «Никогда! — думала и она сама. — Что они могут, нынешние сыновья, кроме как косо поглядывать на матерей да поедать их горький вдовий хлеб». И как поедать! Сколько раз она видела, какими точными, скупыми движениями сын строгал кусок сыра на горячий хлеб, как весело потом им похрустывал. В кого же он все-таки пошел, этот случайно произведенный на свет семейный уникум? В отца, в дядю? Никто из них пальцем бы не пошевельнул, чтобы приготовить себе бутерброд. Ее несчастный брат может умереть с голода, если его, как котенка, не ткнуть носом в еду. Она переоделась и уселась перед овальным невесткиным зеркалом, брат уступил его ей, не говоря ни слова. Да, сухая кожа, совершенно выцветшие глаза — ничего, сегодня Данче приведет ее в порядок. На всякий случай она все-таки сунула костлявый палец в белую фарфоровую баночку с надписью «Ярдлей» — на кончике носа и обеих щеках появились три жирных пятна. Слава богу, покойница не успела до конца использовать этот крем. Тут она услышала, как хлопнула наружная дверь, — это ушел сын.

Сашо, запахнув плащ, шагал по улице. Было уже не так холодно, вдоль белых полос снега образовались разлатые темные пятна — пройдет час-другой, и все растает. И все-таки вчерашние зимние флейты еще посвистывали, их тоненькая песня особенно отчетливо звенела на углах. Несмотря на вкусный завтрак, Сашо чувствовал себя не слишком хорошо.