JК
Ночи Калигулы. Падение в бездну :: Звонок-Сантандер Ирина
Страница: 462 из 485 —Убил Кассия, прежде чем он мог пожелать мне смерти! Теперь мне некого опасаться!
Цезония облегчённо улыбнулась:
— Ты правильно поступил, Гай! Недоброжелателей нужно уничтожать прежде, чем они проявят себя врагами!
— У меня много врагов! — хмуро пожаловался Калигула и немедленно получил от жены ответ:
— Убей всех, чтобы не осталось никого, желающего отомстить!
Гай кивнул, соглашаясь. Были и другие знамения, напугавшие его, склонного к суевериям. Он решил посоветоваться о них с Цезонией.
— В прошлом году в мартовские иды молния ударила в капитолий Капуи, — рассказал он. — Мартовские иды! Для рода Цезарей этот день приносит несчастье. Божественный Юлий был убит в Сенате в пятнадцатый день марта. Я видел Тиберия, задыхающегося в предсмертной агонии в тот же проклятый день. Он прожил ещё сутки и умер на следующий день, но смерть подкралась к его ложу именно в мартовские иды!
Калигула замолчал, вспоминая страшного Тиберия и подушку, ускорившую его кончину. Тиберий тогда доживал семьдесят восьмой год, а Гаю всего только двадцать восемь! Хоть и выглядит он, измучанный бессонницей, подозрениями, страхом и собственными выходками, почти на сорок.
Неожиданно он засмеялся сухо и хрипло. Цезония зачарованно смотрела на тонкие губы Гая, исказившиеся в болезненно-страшном оскале.
Цезония облегчённо улыбнулась:
— Ты правильно поступил, Гай! Недоброжелателей нужно уничтожать прежде, чем они проявят себя врагами!
— У меня много врагов! — хмуро пожаловался Калигула и немедленно получил от жены ответ:
— Убей всех, чтобы не осталось никого, желающего отомстить!
Гай кивнул, соглашаясь. Были и другие знамения, напугавшие его, склонного к суевериям. Он решил посоветоваться о них с Цезонией.
— В прошлом году в мартовские иды молния ударила в капитолий Капуи, — рассказал он. — Мартовские иды! Для рода Цезарей этот день приносит несчастье. Божественный Юлий был убит в Сенате в пятнадцатый день марта. Я видел Тиберия, задыхающегося в предсмертной агонии в тот же проклятый день. Он прожил ещё сутки и умер на следующий день, но смерть подкралась к его ложу именно в мартовские иды!
Калигула замолчал, вспоминая страшного Тиберия и подушку, ускорившую его кончину. Тиберий тогда доживал семьдесят восьмой год, а Гаю всего только двадцать восемь! Хоть и выглядит он, измучанный бессонницей, подозрениями, страхом и собственными выходками, почти на сорок.
Неожиданно он засмеялся сухо и хрипло. Цезония зачарованно смотрела на тонкие губы Гая, исказившиеся в болезненно-страшном оскале.