Ночи Калигулы. Восхождение к власти   ::   Звонок-Сантандер Ирина

Он призывал смерть, считая её лучшим избавлением от нынешних мучений. На иное избавление он уже не надеялся.

Пронзительно заскрипели несмазанные петли двери. Нерон вздрогнул и вскочил с тюфяка. Две дюжины преторианцев с можжевёловыми факелами в руках загораживали выход. Впереди солдат, на фоне оранжевого пламени мрачно вырисовывалась крупная, угловатая фигура палача.

Нерон оцепенел. Тонкие губы непроизвольно скривились в гримасе отчаяния. Палач медленно приближался. В левой руке он держал верёвку для удушения осуждённого. В правой — острые крючья, насаженные на длинные рукояти, чтобы подцепить за ребра бездыханное тело и поволочь его на позорное место — лестницу под названием Гемония! Почему именно так называлось место, где сбрасывались тела осуждённых — римляне давно забыли. Может быть, в незапамятные времена жил там некий Гемоний. А может, страшная лестница получила имя от слова «gemere» — «стонать». Ибо не умолкали стоны и плач тех, кто видел на Гемонии тела близких, но под страхом смерти не смел забрать их и предать достойному захоронению.

— Сенат приговорил меня к смерти? — побледневшими губами прошептал Нерон, не отрывая глаз от верёвки и крюков.

Палач молчал, выразительно глядя на узника. Ответ казался излишним. Нерон страдальчески закусил нижнюю губу. Он протянул ослабевшую ладонь и со странной ироничной усмешкой дотронулся до крючьев. Кошмарным сном казался Нерону грязный палач с орудиями казни.