Страница:
65 из 425
Слезы повисли на длинных ресницах, но гордость и врождённое чувство достоинства перевесили. Рыдать и проклинать судьбу она ещё успеет. Сейчас главное — не показать Тиберию слабость и страх. И жить, жить! Чтобы научить сыновей Германика ненавидеть виновника смерти отца!
Стоя между рослыми сильными преторианцами, Агриппина обернулась к императору.
— Лучше жить и умереть на Пандатерии, чем в лупанаре, в который ты обращаешь Рим! — зазвучали под полукруглым сводом зала её прощальные слова. А преторианцы уже увлекали её к выходу…
— Почему мои гости молчат? — громко выкрикнул цезарь, делая попытку замять неловкое молчание. — Кушайте, веселитесь! Что так тихо? Пусть играет музыка!
Музыканты очнулись от оцепенения. Плавно изогнутые руки пробежались по струнам арф, вызывая к жизни пленительную мелодию.
IX
На рассвете Агриппина Старшая навсегда покидала Рим.
Для неё приготовили чёрные закрытые носилки, запряжённые четвёркой ленивых лопоухих мулов. Юлия Друзилла и Агриппина Младшая уже забрались в носилки, цепляясь друг за дружку, всхлипывая и размазывая слезы по щекам. Девочки должны были разделить с матерью изгнание. Рабыня-эфиопка держала на руках младшую дочь Агриппины, едва начавшую ходить. А сыновья оставались в Риме.
Агриппина порывисто обнимала сыновей, хватала их за плечи исхудавшими руками, всматривалась в открытые детские лица.
— Помните вашего отца, — шептала она, стараясь силою своего взгляда зажечь в мальчиках огонь мести.
|< Пред. 63 64 65 66 67 След. >|