JК
Номер 10 :: Таунсенд Сью
Страница: 32 из 276Молодой человек, напавший на Норму, вместе с сумочкой и кошельком прихватил ее плоть и кровь.
— Привет, мама. Хорошо выглядишь, — вырвалось у Джека автоматически. Норма придавала очень большое значение внешности.
— Я оставила тебе ужин, — ответила она и повела его через узкую гостиную в кухню.
В семье Шпротов поцелуи и прочие нежности были не в ходу.
Попугайчик Питер безутешно топтался на полу клетки, по щиколотку в шелухе от семян и собственном помете. Его голубые перышки были тусклыми и потрепанными.
Джек сунул палец между прутьев.
— Держи хвост пистолетом, Пит, мамуля идет на поправку, только надо прическу сделать. — Пит частенько становился для Джека каналом общения с матерью.
— Слишком уж я боюсь идти в парикмахерскую, Пит, — сказала Норма.
Пит запрыгнул на перекладину и угрюмо уставился в маленькое зеркальце, которое болталось перед ним.
— Выпендривается он последнее время. — Мать открыла духовку и вынула тарелку, накрытую другой. Потом сняла верхнюю тарелку, явив блюдо, от которого шел пар. — Твое любимое.
Джек взглянул на синеватые обрезки бараньей грудинки, сморщенный горошек и картофельное пюре, прилипшее к тарелке, и сказал попугаю:
— Найти бы того мерзавца, который обидел нашу маму, на месте убил бы.
Он заставил себя съесть почти весь отвратительный ужин. Он знал, что мать ненавидит стряпать и никогда не умела готовить.
— Привет, мама. Хорошо выглядишь, — вырвалось у Джека автоматически. Норма придавала очень большое значение внешности.
— Я оставила тебе ужин, — ответила она и повела его через узкую гостиную в кухню.
В семье Шпротов поцелуи и прочие нежности были не в ходу.
Попугайчик Питер безутешно топтался на полу клетки, по щиколотку в шелухе от семян и собственном помете. Его голубые перышки были тусклыми и потрепанными.
Джек сунул палец между прутьев.
— Держи хвост пистолетом, Пит, мамуля идет на поправку, только надо прическу сделать. — Пит частенько становился для Джека каналом общения с матерью.
— Слишком уж я боюсь идти в парикмахерскую, Пит, — сказала Норма.
Пит запрыгнул на перекладину и угрюмо уставился в маленькое зеркальце, которое болталось перед ним.
— Выпендривается он последнее время. — Мать открыла духовку и вынула тарелку, накрытую другой. Потом сняла верхнюю тарелку, явив блюдо, от которого шел пар. — Твое любимое.
Джек взглянул на синеватые обрезки бараньей грудинки, сморщенный горошек и картофельное пюре, прилипшее к тарелке, и сказал попугаю:
— Найти бы того мерзавца, который обидел нашу маму, на месте убил бы.
Он заставил себя съесть почти весь отвратительный ужин. Он знал, что мать ненавидит стряпать и никогда не умела готовить.