Страница:
122 из 319
Жирные, сочныепиявки высосут из тебя кровь и оставят чудесные большие открытые раны, которые нагноятся от моей зараженной слюны и в которых будут размножаться мои вирусы.
— Брайан! Твой брат окончательно охренел. Убери его от меня.
— Меня в это мурашиное гнездо больше ничем не заманишь, — ответил Брайан, не слезая с валуна. — Выкручивайся сам.
— Черт. Твоя взяла, — сказал Тед.
— А конкретно? — спросил Уэйд.
— Если ты перестанешь в меня плеваться, то обещаю, что, когда я выберусь из этого чертова болота, можешь трогать дырки от пиявок и все царапины и порезы, которые достались мне от какого-то гада там, на дне.
— Откуда мне знать, что ты не врешь?
— Не вру.
— Пообещай, что твоя мать отправится в тартарары, если ты врешь.
— Совсем очумел, придурок.
— Говори! — Уэйд знал, что единственная святая святых Теда была память о его матери, умершей лет пятнадцать назад.
— Заткнись, дерьмо, — проорал Тед.
Уэйд еще раз отхаркнулся — сегодня это удавалось быстрее и легче, чем обычно, не очень хороший показатель состояния организма — и приготовился продолжить обстрел родителя. Вместо этого он сплюнул на землю.
— Да, папочка, твоя родная мать, бабуля Драммонд, до сих пор парила в небесах вместе с ангелами, кушала пирожные со взбитыми сливками и играла в бридж со всеми своими подружками, а теперь ее утянут на веки вечные в ад, где она будет гнить и гореть, если ты нарушишь данное мне слово.
|< Пред. 120 121 122 123 124 След. >|