JК
Новое начало, или На колу мочало :: Екимов Борис
Страница: 1 из 36---------------------------------------------
Екимов Борис
Новое начало, или На колу мочало
Борис Екимов
Новое начало, или На колу мочало
Все происходило просто и обыденно. Огромный грузовик-скотовоз подъехал и встал возле ворот молочно-товарной фермы. Поставили сходни. Стали загонять коров в просторный кузов. Ромашка, Малина, Дочка, Фиалка... Сто семьдесят дойных коров колхоза - все его стадо - начинали свой последний путь "под нож", на мясокомбинат. Коровы ничем не болели (европейское "коровье бешенство", слава богу, далеко); они плохо ли, хорошо - но доились, помогая колхозу выживать (молоко - в цене, чуть не десять рублей за литр). Были тут коровы стельные, а были и "глубокостельные", которым до отела - лишь день-другой. (Потом, на мясокомбинате, выбрасывали из распоротых коровьих утроб телят с желтыми мягкими копытцами.) Но это было потом; а сейчас коровы шли в кузов скотовоза неохотно, словно чуяли близкий конец. Доярки гнали коров и плакали, потому что для них это было не "поголовье", не "крупный рогатый скот", а послушная Беляна, норовистая Майка и Калина, которая вот-вот отелится. А еще это была работа, пусть колхозная, с никудышной зарплатой. Но все же - работа, а значит, надежда. Хотя бы на пенсию. Теперь и этого нет.
По здравому смыслу, везти на мясокомбинат дойных коров, а тем более стельных - глупость, варварство. Но экономические законы говорят, что происходящее - верно.
Екимов Борис
Новое начало, или На колу мочало
Борис Екимов
Новое начало, или На колу мочало
Все происходило просто и обыденно. Огромный грузовик-скотовоз подъехал и встал возле ворот молочно-товарной фермы. Поставили сходни. Стали загонять коров в просторный кузов. Ромашка, Малина, Дочка, Фиалка... Сто семьдесят дойных коров колхоза - все его стадо - начинали свой последний путь "под нож", на мясокомбинат. Коровы ничем не болели (европейское "коровье бешенство", слава богу, далеко); они плохо ли, хорошо - но доились, помогая колхозу выживать (молоко - в цене, чуть не десять рублей за литр). Были тут коровы стельные, а были и "глубокостельные", которым до отела - лишь день-другой. (Потом, на мясокомбинате, выбрасывали из распоротых коровьих утроб телят с желтыми мягкими копытцами.) Но это было потом; а сейчас коровы шли в кузов скотовоза неохотно, словно чуяли близкий конец. Доярки гнали коров и плакали, потому что для них это было не "поголовье", не "крупный рогатый скот", а послушная Беляна, норовистая Майка и Калина, которая вот-вот отелится. А еще это была работа, пусть колхозная, с никудышной зарплатой. Но все же - работа, а значит, надежда. Хотя бы на пенсию. Теперь и этого нет.
По здравому смыслу, везти на мясокомбинат дойных коров, а тем более стельных - глупость, варварство. Но экономические законы говорят, что происходящее - верно.