Новое назначение   ::   Бек Александр

Он вскидывает голову, слегка взбивает обеими руками седой венчик вокруг лысины и восклицает:

— Александр Леонтьевич, ау!

Из спальни появляется Онисимов. На нем полосатая пижама, слишком ему широкая в плечах. Лампа бросает зеленоватый отсвет на его словно запыленное лицо. Мрачны запавшие глаза.

— Здравствуйте, Николай Николаевич. Рад, что заглянули. Садитесь.

— К чему у вас такая темь? Поневоле тут впадешь в мировую скорбь.

Изящный посетитель, врач шагает к выключателю. Щелк — комнату заливает сильный, но не резкий верхний свет.

Наметанным глазом Соловьев в тот же миг видит на лице Онисимова у левого уголка рта вновь проступивший узелок, — маленький, величиной со спичечную головку, очень темный, почти черный. Эта ничтожная шишечка, еще не отмеченная в истории болезни, как бы возвещала, что вопреки кажущемуся улучшению, прибавке веса, болезнь неумолимо развивается.

Онисимов подходит к столу, бросает взгляд на раскрытую книгу, отодвигает ее. Оба садятся на диван.

— Позвольте, Александр Леонтьевич, разговаривать с вами прямо.

— Пора бы… Давно об этом вас прошу.

— Так вот. Не буду скрывать: опять призван к вам как врач.

Онисимов слушает вяло, никак не реагирует. Соловьев, однако, не обескуражен, точно рассчитана его следующая фраза:

— Для этого есть свои основания. Неожиданно чуть сконфуженная улыбка появляется на его тонком артистическом лице:

— Не сочтите, Александр Леонтьевич, что я высоко о себе мню…

На это высказывание больной опять не отзывается.