Новые центурионы   ::   Уэмбо Джозеф

— Скандальный салон да бильярднаяв этой части города — последние остановки для белой проститутки, — произнес Кильвинский, проследив за взглядом Гуса. — Я привез тебя сюда, чтобы ты увидел вот это, — и он указал на вывеску высоко на стене, прямо над дверью, ведущей в заднюю комнату. Она гласила: «Выпивка и наркотики запрещены».

Снова выбравшись наружу, Гус испытал облегчение и глубоко вдохнул свежего воздуха. Кильвинский продолжал патрулирование. Его напарник уже начинал узнавать голоса операторов из диспетчерской, в особенности один на частоте тринадцать — глубокий и юный, время от времени шептавший в микрофон «привет» или отвечавший застенчиво «вас поняла» неслышимым полицейским… Для Гуса оказалось сюрпризом, что связь по радио была двусторонней, а не трех-, ну что ж, жалеть, однако, не о чем, и без подключенных к общему эфиру полицейских в дежурных машинах разобрать что-либо в беспорядочном потоке женских голосов было тяжело.

— Дождусь темноты и покажу тебе Западную авеню, — сказал Кильвинский, и пусть до темноты еще было далеко, Гус явственно ощутил освежающую прохладу приближающегося вечера.

— А чем она знаменита?

— Шлюхами. Конечно, в этой части города шлюхи разгуливают повсюду, но Западная авеню — это сердце городской проституции. Ступить негде, так там их много.

— А мы их арестовываем?

—  Мы — нет. За что нам их арестовывать? За то, что гуляют по улице? Или только за то, что они шлюхи? В этом нет состава преступления.