Новые центурионы   ::   Уэмбо Джозеф

Лохмотья фетровой шляпы, похищенной, как видно, с головы титана, выбиваются из-под подмявшей их физиономии. Лайт огрел пьянчугу дубинкой по подметке, и тут же руки того заскребли по бетону, а голая ступня заскоблила под собой, но через миг он вновь затих, словно уже отыскал в своей постели мягкое, уютное, безопасное местечко и теперь мог снова расслабиться и забыться сном законченного алкоголика.

— Проклятые алкаши, — сказал Лайт и ударил сильнее по подметке башмака. — И обоссался, и обрыгался, и один несчастный Боже знает, что он еще успел. И даже не забыл во всем этом искупаться. Не собираюсь я его таскать.

— Наши намерения полностью совпадают, — сказал Рой.

— Давай вставай, чертов алкаш, подъем! — сказал Лайт и пригнулся, чтобы нащупать толстыми костяшками коричневых указательных пальцев углубления за ушами пьянчужки. Зная, как силен его напарник, Рой инстинктивно съежился, когда увидел, как тот крепко сдавил хрупкие косточки. Пьяница взвизгнул и ухватился за Лайтовы кулаки. Вцепившись в могучие предплечья полицейского, мгновенно, как подброшенный пружиной, вырос во весь рост. Разобрав, что перед ним мулат, Рой удивился: определить расу тряпичника обычно никогда не удавалось.

— Ты сделал мне больно, — сказал пьянчужка. — Ты, ты, ты…

— Никто не собирался делать тебе больно, — сказал Лайт, — да только никто не собирался и таскать за собой твою вонючую задницу. Пошли.

Он отпустил его, и тот мягко шлепнулся на тротуар, навалившись на острый локоть.