Новые центурионы   ::   Уэмбо Джозеф

Когда-то Рой работал на Ньютон-стрит и, патрулируя эти улицы, сменил не один десяток напарников, кто-то из них успел уж умереть, как тот же Уайти Дункан. Центральная была одним из курсов фелеровских университетов. Он проходил их в юго-восточном Лос-Анджелесе, а Центральная авеню была его базовым классом. Но этот шипящий, кипящий ад — нет, это не Центральная авеню.

Тут только Рой заметил два перевернутых автомобиля. Они горели. Внезапно до него дошло, что он даже не может вспомнить, что за здания стояли на углу Сорок шестой и Сорок седьмой. Каждое из них теперь вздымалось ввысь на двести футов сплошной пеленой огня. Случись это год назад, я бы наверняка не поверил, размышлял он. Я бы просто решил, что это приступ, какой-то фантастический приступ белой горячки, и запил бы его новой порцией виски. Он вспомнил о Лауре и поразился тому, что и сейчас, даже сейчас, когда он лежит, прижавшись к огромному колесу пожарной машины, а со всех сторон на барабанные перепонки давят грохот стрельбы, вой сирен и гулкие раскаты бушующего пламени, — даже и сейчас у него может засосать под ложечкой и легко согреться теплом нутро, стоит ему лишь представить ее в своих объятиях или подумать о том, как она гладит его волосы рукой — гладит так, как не умел никто другой: ни Дороти, ни мать, ни одна женщина в мире, никто. Когда страсть к алкоголю притупилась, он догадался, что любит ее, а когда три месяца спустя после начала их романа он осознал вдруг, что она пробуждает в нем те же чувства, что и Бекки, догадка превратилась в знание.