Обойденные   ::   Лесков Николай Семенович

Долинский видел, что он отгадал ее мысль, и спокойно добавил:

- Я ничего не пью.

- Скажи же, пожалуйста, отчего ты так... похудел, постарел... опустился?

- Горе, тоска меня съели.

Анна Михайловна покатала в пальцах хлебный шарик и, повертывая его в двух пальцах перед свечкою, сказала:

- Невозвратимого ни воротить, ни поправить невозможно.

- Я не знаю, что с собой делать? Что мне делать, чтобы примирить себя с собою?

Анна Михайловна пожала плечами и опять продолжала катать шарик.

- Я бегу от людей, бегу от мест, которые напоминают мне мое прошлое; я сам чувствую, что я не человек, а так, какая-то могила... труп. Во мне уснула жизнь, я ничего не желаю, но мои несносные муки, мои терзания!..

- Что же вас особенно мучит? - спросила, не сводя с него глаз, Анна Михайловна.

- Все... вы, она... мое собственное ничтожество, и...

- И что?

- И всего мне жаль порой, всего жаль: скучно, холодно одному на свете...- проговорил Долинский с болезненной гримасой в лице и досадой в голосе.

- Не будем говорить об этом. Прошлого уж не воротишь. Рассказывайте лучше, как вы живете?

Долинский коротко рассказал про свое однообразное житье, умолчал однако о Зайончеке и обществе соединенных христиан.

- Ну, а вперед?

- Вперед?

Долинский развел руками и проговорил:

- Может быть, то же самое.

- Утешительно!

- Это все равно: хорошего где взять? Анна Михайловна промолчала.