Страница:
45 из 391
Выпущенная по красному зверю Аксинья Тимофеевна шла верхним чутьем и работала как нельзя лучше; заложенная шуба тоже служила Юлии не хуже, как Кречинскому его бычок, и тепло прогревала бесхитростное сердце Долинского. Юлия Азовцова, обозрев поле сражения и сообразив силу своей тактики и орудий с шаткой позицией атакованного неприятеля, совершенно успокоились. Теперь она не сомневалась, что, как по нотам, разыграет всю свою хитро скомпонованную пьесу.
"Нашла дурака",- думала матроска и молчала, выжидая, что из всего этого отродится.
- Этот агнец кроткий в стаде козьем,- шептала Долинскому Аксинья Тимофеевна, указывая при всяком удобном случае на печальную Юлию.
- И нет достойной души, которая исторгла бы этого ангела,- говорила она в другой раз.- Подлые все нынче люди стали, интересаны.
Пятого декабря (многими замечено, что это - день особенных несчастий) вечерком Долинский завернул к Азовцовым. Матроски и Викторинушки не было дома, они пошли ко всенощной, одна Юлия ходила по зале, прихотливо освещенной красным огнем разгоревшихся в печи дров.
- Что вы это... хандрите, кажется? - спросил ее, садясь против печки, Долинский.
- Нет, Нестор Игнатьевич... некогда мне хандрить; у меня настоящего горя...
Юлочка прервала речь проглоченною слезою.
- Что с вами такое? - спросил Долинский.
Юлия села на диван и закрыла платком лицо. Плечи и грудь ее подергивались, и было слышно, как она силится удержать рыдания.
- Да что с вами? Что у вас за горе такое? - добивался Долинский.
Раздались рыдания менее сдержанные.
- Не подать ли вам воды?
- Д... д... да... й...
|< Пред. 43 44 45 46 47 След. >|