JК
Обрыв :: Шессе Жак
Страница: 1 из 2Аннотация: Произведения Шессе часто называют шокирующими и неоднозначными – однако в степени их таланта не сомневаются даже самые строгие из критиков.
В незаурядных и строгих по форме новеллах лауреат Гонкуровской премии (1973) исследует темы сексуальности, спасения, греха, смерти.
---------------------------------------------
Жак Шессе
Обрыв
Фотографии не производили никакого впечатления на командующего, поскольку он не отрывал глаз от окна.
Эрнест Хемингуэй «В чужом краю»
***
Я стал испытывать неприязнь к Анне: чем больше она была в меня влюблена, тем большая ненависть к ней зрела во мне.
Было лето, время отпусков, мы шли по лугу в утренний час, и вдруг она спросила:
– Ты меня любишь?
Мне бы ответить: «Нет, не люблю и хочу, чтобы ты умерла».
Но я ответил, что да, люблю, и она успокоилась, несмотря на тон, которым я произнес эти слова; мне хотелось настроиться на окружающий пейзаж, а она в очередной раз вторглась в мой внутренний мир.
Позже, в гостинице, когда я открывал окно с видом на реку и на обрыв, она вновь задала тот же вопрос:
– Джон, Джон, ты меня любишь?
И тут вдруг я ясно осознал: мне не по силам будет продолжать эту игру. И одновременно пришла уверенность, что эти места по мне, что я годами испытывал желание очутиться на природе, где ничего и никого, где зелено, светло, покойно, и почувствовал облегчение.
В незаурядных и строгих по форме новеллах лауреат Гонкуровской премии (1973) исследует темы сексуальности, спасения, греха, смерти.
---------------------------------------------
Жак Шессе
Обрыв
Фотографии не производили никакого впечатления на командующего, поскольку он не отрывал глаз от окна.
Эрнест Хемингуэй «В чужом краю»
***
Я стал испытывать неприязнь к Анне: чем больше она была в меня влюблена, тем большая ненависть к ней зрела во мне.
Было лето, время отпусков, мы шли по лугу в утренний час, и вдруг она спросила:
– Ты меня любишь?
Мне бы ответить: «Нет, не люблю и хочу, чтобы ты умерла».
Но я ответил, что да, люблю, и она успокоилась, несмотря на тон, которым я произнес эти слова; мне хотелось настроиться на окружающий пейзаж, а она в очередной раз вторглась в мой внутренний мир.
Позже, в гостинице, когда я открывал окно с видом на реку и на обрыв, она вновь задала тот же вопрос:
– Джон, Джон, ты меня любишь?
И тут вдруг я ясно осознал: мне не по силам будет продолжать эту игру. И одновременно пришла уверенность, что эти места по мне, что я годами испытывал желание очутиться на природе, где ничего и никого, где зелено, светло, покойно, и почувствовал облегчение.