Обыкновенное дело   ::   Залата Федор Дмитриевич

Вслушиваясь в речь лесника, майор, немного владевший немецким, пытался по интонации собеседника разгадать истинное его настроение. У Яруты не было, казалось, оснований брать под сомнение то, что рассказывал о себе лесник. Но последний был для него не случайным собеседником. Ошибиться здесь — преступно. Слишком много надо было получить майору от этого человека. Яруту немного удивляла словоохотливость хозяина, и он хотел понять, что это: заискивающая трусость, с которой ему нередко приходилось встречаться в разговоре с «гражданскими» немцами, хитрость или искреннее желание человека откровенно поговорить с друзьями?

— Интересно, какая власть теперь будет в Германии? — спросил немец.

— А это уж дело самого немецкого народа. Во всяком случае, думаю, не фашистская!

— Конечно, конечно! Хватит с нас и одного Гитлера. Геббельсовская пропаганда пыталась представить нацизм, как общенациональное явление. Но кто из немцев не знает, кому нужна была эта власть?

В комнату вошла белокурая женщина, высокая, худая, молча поклонилась гостям и поставила на стол поднос с рюмками и бутылкой вина.

— Моя жена Герта, — отрекомендовал ее лесник. — Вы не можете себе представить, сколько горя она перенесла, когда я находился в концлагере! А потом безработица, гестаповский надзор, почти голод. О, это ужасно! И представьте, фрау Герта сохранила мой партийный билет. В условиях нацизма — это подвиг.