Одержимый или сделка с призраком   ::   Диккенс Чарльз

Женщина не обнаружила ни малейшего интересак незнакомцу, только отодвинулась к стене, давая ему пройти.

– Кто вы? – спросил Редлоу и остановился, держась за сломанные перила.

– А вы как думаете? – ответила она вопросом, снова обращая к нему бледное лицо.

Он смотрел на этот искалеченный венец творенья, так недавно созданный, так быстро поблекший; и не сострадание – ибо источники подлинного сострадания пересохли и иссякли в груди Редлоу, – но нечто наиболее близкое состраданию из всех чувств, какие за последние часы пытались пробиться во мраке этой души, где сгущалась, но еще не окончательно наступила непроглядная ночь, – прозвучало в его голосе, когда он произнес:

– Я здесь, чтобы, если можно, облегчить вашу участь. Быть может, вы сокрушаетесь потому, что вас обидели?

Она нахмурилась, потом рассмеялась ему в лицо; но смех оборвался тяжелым вздохом, и женщина снова низко опустила голову и охватила ее руками, запустив пальцы в волосы.

– Вас мучит старая обида? – опять спросил Редлоу.

– Меня мучит моя жизнь, – сказала она, мельком взглянув на него.

Он понял, что она – одна из многих, что эта женщина, поникшая у его ног, – олицетворение тысяч таких же, как она.

– Кто ваши родители? – спросил он резко.

– Был у меня когда-то родной дом. Далеко, в деревне. Мой отец был садовник.

– Он умер?

– Для меня умер. Все это для меня умерло. Вы джентльмен, вам этого не понять! – И снова она подняла на него глаза и рассмеялась.