Однофамильцы   ::   Залыгин Сергей

сделалось неприятно: выбьют в милиции Костеньке зубы, еще что-нибудь придумают? Костенька же был совершенно спокоен и крикнул: - Войди! В дверях пощелкал ключ, вошел милиционер, звание старшина, рослый, в годах и с усиками. Он вошел, взял под козырек: - По вашему приказанию явился! - Здорово! - отозвался Костенька. - Шагай в кухню, подкрепись. У нас восемь минут в запасе! Старшина еще козырнул и молча, строевым подался в кухню. Бахметьев К. Н. с удивлением спросил Костеньку: - Ключ-то у старшины откуда? Я же тебе один-единственный ключ давал? - Где один, там и много! Это же, дядя Костя, не что иное, как закон: где один, там обязательно много. Сильно чавкая, старшина из кухни подал голос: - Наши минуты - они правда что в обрез. Начальнику отделения машина требуется на убийство ехать. Еще и неизвестно, какое убийство, - то ли бытовое, то ли финансовое, то ли политическое. - А тогда - поторапливайся. Сколько успеешь - твое, а с собой - не брать. Я же не тебя, я дядюшку пропитанием обеспечиваю.

- Живой все еще дедушко-то? - снова отозвался старшина. - Крепкий дедко попался, ничего не скажешь, крепенький. А я готовый как штык! Я в любой момент - штык! Такая служба - по минутам. А убийство - оно в подъезде совершено, следовательно, политическое. Хлопот будет! Прессы будет! Не оберешься! А че шебутиться - все одно преступник вне досягаемости!

Еще в завершение встречи они успели перекинуться соображениями за жизнь и за смерть. - Тебе хорошо, дядя Костя, помирать - ты смерти не боишься. Ты насмотрелся на нее вдоволь, - не без зависти сказал Костенька. - А мне так худо: я мертвяков на дух не переношу, а если в моем присутствии кто вздумает помирать - бегу куда глаза глядят.