Однофамильцы   ::   Залыгин Сергей

Сидя на полу, успокаиваясь, Елизавета Втора соображала: - А может, ты и сболтнул чего лишнего, сам не запомнил чего, - Сталин и услал тебя в Воркуту? Может, тебя просто так, ни за что, услали, но это не он, не товарищ Сталин, это Берия, гад, сделал! Товарищ Сталин еще бы недельки две пожил, он бы Лаврентию Берию самого успел бы расстрелять, но Берия, он хитрый, он все разнюхал и Сталина ядом отравил. Вот как было на самом-то деле!

- Откуда тебе известно?

- Мне-то известно откуда, откуда тебе неизвестно? К тому же учти: мы на митингах портреты Иосифа Виссарионовича высоко носим, а портрет бериевский ты хотя бы однажды в наших митингующих рядах видел?

- А еще говоришь: Я женщина терпеливая.

- Лично к тебе я верно, что без конца терпеливая. К тому же каждый терпит, как умеет. И тут, бывало, душевные разговоры начинались между ними, и Бахметьев К. Н., не торопясь, раздумчиво, Елизавете Второй объяснял:

- Слишком много жизней прожил я, Лизанька, слишком! И на гражданке, и в плену, и в лагерях, и в коллективизацию, и в раскулачивание жил, в индустриализацию - мальчишка, а зам. начальника цеха был, и в оттепель жил, в разных застоях жил и даже постперестройки дождался. Но все свои жизни в одну не составил - и вот умираю по частям. От тридцатых репрессивных лет умираю, от фронтовых умираю, от лет немецкого плена, от Воркуты - когда же до современности дойдет дело? Пора уже. Пора, мой друг, пора!

Елизавета Вторая, в свою очередь, тоже открывалась:

- У меня, Константин Николаевич, мужиков побывало...