Окольные пути   ::   Саган Франсуаза

Такими же были и их предки много веков тому назад под этим же солнцем, солнцем, которое смеялось, глядя на притязания этих людишек в мирные времена, и с трудом преодолевало тошноту, видя, как они боятся смерти.

Машину что-то ударило и тряхнуло, она опрокинулась, завалилась, а вместе с ней и угодливо-покорные пассажиры, при падении столкнувшиеся и обменявшиеся парой тумаков. И все это в полном молчании. Единственным словом, в котором воплотилась их мысль, стало беззвучно выплюнутое: «Нет!» «Нет!» без всякого уточнения, без адреса, без упрека, почти без удивления, без злобы. Это «нет!» родилось из миллиардов клеток мозга в их четырех головах.

Звук быстро исчез, быстрее, чем появился. Так же, как приходит и уходит боль. «Юнкерсы», на этот раз их было шесть, еще не летали так низко и не действовали так жестоко. Расстрел безоружных мирных людей был частью нацистской политики, об этом давно втайне подозревали на набережной Орсе. Лоик ненавидел то, что могло случиться, он ненавидел быстро надвигавшуюся войну, она несла с собой столько зла. Может быть, ему стоило остаться в Париже, попытаться сопротивляться… Чему?.. Как?.. В его-то возрасте? Конечно, он еще появится в салонах. В Париже всегда будут салоны. Но он не был уверен, что ему там будет весело.

Сейчас же речь шла не о сопротивлении, а о выживании. Невольно ударив ногой в живот стремительно летящую к нему Люс, он вырвал свою голову из рук Дианы, которая тут же снова попыталась вцепиться ему в волосы. Ухватившись обеими руками за спинку сиденья, чтобы удержаться, Лоик вдруг услышал стук пишущей машинки, машинки, которая, пока они совершали все эти кульбиты, молотила по времени и пространству.