JК
Олимпио, или Жизнь Виктора Гюго :: Моруа Андрэ
Страница: 142 из 759"Как иней на солнце, исчезла у сына горькая обида в лучах доброты этого превосходного человека..."
Отцу было тяжело слышать безумный бред красавца сына, которого он видел в Корсике и в Италии пухленьким и веселым малышом, потом в Мадриде многообещающим учеником коллежа. Он решил - и это делает ему честь увезти его с собой в Блуа; там к Эжену как будто вернулся на некоторое время рассудок, и он даже написал Виктору, поздравил молодую чету и пожелал ей счастья. Он говорил в этом письме, что отец и "мачеха, госпожа Гюго" очень добры к нему. Увы! Случился новый припадок буйного помешательства, такой серьезный, что больного пришлось отвезти обратно в Париж и поместить в лечебницу доктора Эскироля. Туда нужно было платить по четыреста франков в месяц, такой возможности у семьи не было. Виктор выхлопотал, чтобы его брата поместили за казенный счет в Сен-Морис, к доктору Руайе-Коллару. Врачи находили, что больной неизлечим. Несчастный Эжен стал чем-то вроде живого трупа. Братья редко навещали его.
Эжен Гюго - Виктору, 12 декабря 1823 года:
"Вот я здесь уже семь месяцев, а ты был у меня только один раз, а брат Абель - два раза... Но ведь должно же быть у тебя некоторое желание увидеться со мною, и тебе не трудно было бы удовлетворить его..."
Эти слова - такой трагический упрек.
Ужасная судьба брата была для Виктора Гюго постоянной причиной печали и смутных укоров совести.
Отцу было тяжело слышать безумный бред красавца сына, которого он видел в Корсике и в Италии пухленьким и веселым малышом, потом в Мадриде многообещающим учеником коллежа. Он решил - и это делает ему честь увезти его с собой в Блуа; там к Эжену как будто вернулся на некоторое время рассудок, и он даже написал Виктору, поздравил молодую чету и пожелал ей счастья. Он говорил в этом письме, что отец и "мачеха, госпожа Гюго" очень добры к нему. Увы! Случился новый припадок буйного помешательства, такой серьезный, что больного пришлось отвезти обратно в Париж и поместить в лечебницу доктора Эскироля. Туда нужно было платить по четыреста франков в месяц, такой возможности у семьи не было. Виктор выхлопотал, чтобы его брата поместили за казенный счет в Сен-Морис, к доктору Руайе-Коллару. Врачи находили, что больной неизлечим. Несчастный Эжен стал чем-то вроде живого трупа. Братья редко навещали его.
Эжен Гюго - Виктору, 12 декабря 1823 года:
"Вот я здесь уже семь месяцев, а ты был у меня только один раз, а брат Абель - два раза... Но ведь должно же быть у тебя некоторое желание увидеться со мною, и тебе не трудно было бы удовлетворить его..."
Эти слова - такой трагический упрек.
Ужасная судьба брата была для Виктора Гюго постоянной причиной печали и смутных укоров совести.