Олимпио, или Жизнь Виктора Гюго   ::   Моруа Андрэ

После этого кризиса немедленно последовало новое падение, и записные книжки пестрят заметками об интимных встречах.

Жюльетта Друэ - Виктору Гюго, 16 октября 1873 года:

"Право, я уже не в силах переносить мучения, постоянно возрождающиеся в моем бедном любящем сердце, и противостоять целой стае молодых искусительниц, к которым, быть может, ты и не стремишься, что, впрочем, еще не доказано..."

18 ноября 1873 года:

"Дорогой и горячо любимый, я не хочу мешать твоему благополучию и не могу не думать о том, что я со своей давней любовью должна казаться такой жалкой среди этих курочек с ярким оперением и острым клювом, которые призывают тебя, непрерывно кудахтая: "Пекопен, пекопен, пекопен", а ты, мой бедный голубок, из последних сил томно воркуешь в ответ: "Больдур, больдур, больдур" [намек на легенду "О прекрасном Пекопене и прекрасной Больдур", приведенную Гюго в очерке "Рейн" (прим.авт.)]. Вот уж сколько времени длится фантастическая охота, а ты все еще не пресытился, ты все еще не обескуражен... Нет, довольно, я спрячу ключ от своего сердца под дверь и пойду куда глаза глядят..."

Франсуа-Виктор умер 26 декабря 1873 года.

Записная книжка Виктора Гюго:

"Еще один удар, самый страшный удар в моей жизни. Мне остались теперь только Жорж и Жанна..."

Похороны были гражданскими, так же как у Шарля. "Сколько народу, говорил Флобер в письме к Жорж Санд.