JК
Олимпио, или Жизнь Виктора Гюго :: Моруа Андрэ
Страница: 78 из 759Тогда мальчику впервые открылась самовлюбленность литераторов.
Газеты заинтересовались чудо-ребенком. В пансионе число его подданных возросло за счет почитателей Эжена, и тот начал завидовать. Неприятно, когда другой опередит тебя, особенно если удачливый соперник моложе тебя. Впрочем, победитель вел себя скромно. Свое первое напечатанное произведение он посвятил своему первому учителю, господину де ла Ривьеру:
Учитель дорогой, принять
Прошу мой робкий стих - и замираю.
Ты первый научил, уроки мне давая,
Мой неокрепший ум свободно направлять.
Лишь оттого я песни смог слагать,
И лишь тебе их посвящаю.
Стушевываясь перед Феликсом Бискара, тоже поэтом, но не лауреатом, он писал:
Когда тебе венок подарит Аполлон
И кану в вечность я, в печальный тихий сон,
В своих стихах ты вспомнишь про меня...
Однако он скромничал просто из вежливости. В своем дневнике он говорит более искренне. 10 июля 1816 года, когда ему было 14 лет, он писал: "Хочу быть Шатобрианом или ничем". Выбор имени легко понять. С 1789 года Франция, упивавшаяся древнеримской риторикой, стремилась к величию. После Верньо, Демулена, Робеспьера властителем дум молодежи был Бонапарт. С падением Наполеона образовалась пустота, и надо было найти новую пищу для этой жажды славы. В старике короле с распухшими от подагры ногами не нашлось ничего, способного вызвать восторг; вера в господа бога у сыновей-вольтерьянцев отнюдь не была горячей.
Газеты заинтересовались чудо-ребенком. В пансионе число его подданных возросло за счет почитателей Эжена, и тот начал завидовать. Неприятно, когда другой опередит тебя, особенно если удачливый соперник моложе тебя. Впрочем, победитель вел себя скромно. Свое первое напечатанное произведение он посвятил своему первому учителю, господину де ла Ривьеру:
Учитель дорогой, принять
Прошу мой робкий стих - и замираю.
Ты первый научил, уроки мне давая,
Мой неокрепший ум свободно направлять.
Лишь оттого я песни смог слагать,
И лишь тебе их посвящаю.
Стушевываясь перед Феликсом Бискара, тоже поэтом, но не лауреатом, он писал:
Когда тебе венок подарит Аполлон
И кану в вечность я, в печальный тихий сон,
В своих стихах ты вспомнишь про меня...
Однако он скромничал просто из вежливости. В своем дневнике он говорит более искренне. 10 июля 1816 года, когда ему было 14 лет, он писал: "Хочу быть Шатобрианом или ничем". Выбор имени легко понять. С 1789 года Франция, упивавшаяся древнеримской риторикой, стремилась к величию. После Верньо, Демулена, Робеспьера властителем дум молодежи был Бонапарт. С падением Наполеона образовалась пустота, и надо было найти новую пищу для этой жажды славы. В старике короле с распухшими от подагры ногами не нашлось ничего, способного вызвать восторг; вера в господа бога у сыновей-вольтерьянцев отнюдь не была горячей.