JК
Они :: Слаповский Алексей
Страница: 27 из 402 — Деньги, да жить тяжело, да дети, да чего там по телевизору показывают. Вот и весь объем кругозора. А с вами интересно. Вы кто, извините, мусульманин?
— Нет. Христианин.
— Это хорошо. Я не против, в принципе, но вы поймите, я все-таки себя верующей считаю, православной. Понимаете?
Геран понял: эта женщина уже думает о возможности более тесного общения.
И это общение началось очень скоро. Не было места: Геран жил в комнатке у одной старушки, а у Ольги вечно кто-то дома. Смущаясь и стесняясь, как давно не емущался, Геран сказал Ольге, что закончил новый рассказ (книгу он ей уже подарил, она уже знала, кто он) и хочет прочесть его вслух. Но везде люди и помехи, это можно сделать только, например, в гостинице, есть неподалеку недорогая и приличная гостиница. Там он прочтет, заодно выпьют, пообщаются. Ольга согласилась. Геран прочел свой рассказ. Она сделала несколько отчасти прямолинейных, но не бессмысленных замечаний, потом поговорили о жизни. И так далее. Через месяц Геран жил у Ольги. И с тех пор он счастлив. Он пишет так много, как никогда не писал. Он поправил старые рассказы (а некоторые безжалостно выкинул), и папка становится все толще, еще немного — и это будет Книга.
Плохо то, что дети Ольги совсем его не полюбили. Двадцатилетняя Полина его не замечает, как, впрочем, и других, уходит по вечерам, приходит утром, говорит, что танцует в клубе. Может быть. Ольга сказала, что контакта с дочерью нет уже лет пять.
— Нет. Христианин.
— Это хорошо. Я не против, в принципе, но вы поймите, я все-таки себя верующей считаю, православной. Понимаете?
Геран понял: эта женщина уже думает о возможности более тесного общения.
И это общение началось очень скоро. Не было места: Геран жил в комнатке у одной старушки, а у Ольги вечно кто-то дома. Смущаясь и стесняясь, как давно не емущался, Геран сказал Ольге, что закончил новый рассказ (книгу он ей уже подарил, она уже знала, кто он) и хочет прочесть его вслух. Но везде люди и помехи, это можно сделать только, например, в гостинице, есть неподалеку недорогая и приличная гостиница. Там он прочтет, заодно выпьют, пообщаются. Ольга согласилась. Геран прочел свой рассказ. Она сделала несколько отчасти прямолинейных, но не бессмысленных замечаний, потом поговорили о жизни. И так далее. Через месяц Геран жил у Ольги. И с тех пор он счастлив. Он пишет так много, как никогда не писал. Он поправил старые рассказы (а некоторые безжалостно выкинул), и папка становится все толще, еще немного — и это будет Книга.
Плохо то, что дети Ольги совсем его не полюбили. Двадцатилетняя Полина его не замечает, как, впрочем, и других, уходит по вечерам, приходит утром, говорит, что танцует в клубе. Может быть. Ольга сказала, что контакта с дочерью нет уже лет пять.