Они   ::   Слаповский Алексей

Невообразимо приятно было также, обходя подведомственные «точки», возмущаться при виде денег, которые ему пытались, как обычно, всучить, и произносить при этом фразу:

— Я погоны не продаю, ясно?

Владельцы точек участливо спрашивали:

— У вас что, месячник по борьбе? Скорей бы кончился!

Они не о временном убытке Ломяго печалились, они боялись, что после окончания месячника (в котором были уверены, хотя Ломяго и отрицал) лейтенант возьмет с них в два, а то и в три раза больше — в порядке моральной компенсации.

Правда, вчера Люся подвела, обидела. Соглашалась, соглашалась с правильными мыслями Ломяго, поддерживала разговор, и вдруг:

— Между прочим, у нас не все к школе еще готово. Анька раздетая совсем, нудит: какие-то джинсы ей с вставками надо за две тысячи, Сашке — учебники, тетради, тоже джинсы надо бы, рюкзачок весь истрепался у него. Я посчитала, тысяч восемь требуется как минимум.

— До зарплаты погоди.

— А когда она?

— Через неделю.

— Сказал! Поздно будет!

— А что я сделаю. Ну, тысячи три у меня есть.

— Маловато. И вообще, Игорь, ты, конечно, правильно все рассуждаешь, но как жить мы будем, я не представляю.

— Как жить? Молча! — ответил Ломяго любимой присказкой и в тот же день начал просить у сослуживцев взаймы. Дать ему дали, но с какими-то странными улыбками. Ломяго не знал, что о нем уже ходят разные и необыкновенные слухи. Один из самых разительных: будто Ломяго пошел в церковь и окрестился, не будучи до этого крещеным.