Оракул петербургский. Книга 2 :: Федоров А. Г.
Страница:
27 из 475
20) выпустит в безмерное пространство ностальгический вздох: "С собакою седой, которая когда-то, смеясь по-своему, глядела мне в глаза, ты выйдешь в вечеру, и месяц, как слеза, прольется на цветыпоследнего заката". Финал стихотворения будет тоже обращен к собаке, а не только к той даме, которая в годы бурного строительства коммунизма в отдельно взятой стране осчастливит замужеством комиссара: "И улыбнешься ты загадочно, и сядешь на мшистую скамью в лесу на склоне дня, и светлой веткою черемухи погладишь собаку старую, забывшую меня".
Были потом и другие, правда, немногочисленные увлечения, осилив которые писатель-поэт успокоится и еще глубже уйдет в семейную нору, прочно и окончательно ляжет на грунт. От тех сексуальных вольностей тоже останется след в творчестве, но рисунок и окрас его, скорее всего, не будет радовать осчастливленных дам. Да и время настанет для зрелости, а значит реабилитации перед единственно верной – супругой, помощницей, другом. Тогда и будет брошен камень в дальний огород молодости, отослана черная метка: Скажи мне, сколько рук мяло мякость, которой обросла так щедро твоя твердая, горькая, маленькая душа". Такой звонкой монетой заплатит БВП всем своим прошлым проходящим любовным приключениям.
Можно пойти дальше, расковаться до безобразия, а потому заявить: маленькие нимфетки, весть о существовании которых прогремит на весь мир благодаря таланту БВП, тоже были следствием зрительных реминисценций. Имя Лолита станет синонимом порочной страсти. Но то будет уже следствие фантазии взрослого поэта, ищущего возможности наконец-то выкарабкаться из норы.
|< Пред. 25 26 27 28 29 След. >|