Оракул петербургский. Книга 2   ::   Федоров А. Г.

Не тоскуй, не грусти –

ГОСПОДЬ ОТЗОВИСЬ! – 

Но сейчас Володю волновала не депеша, не появление нового родственника. Боль неожиданной утраты сразу двух самых близких людей почти парализовала сознание. Он думал, говорил и действовал словно на автомате: спрятал записку, помолчал подбирая слова и обратился к Музе почти с примитивным штампом:

– Когда будут похороны? Где все это будет происходить?

Музу как бы ударило разрядом тока, она снова замолчала, давя в себе рыдания. Справившись, вымолвила:

– Володя давай, во-первых, договоримся, что ты будешь теперь называть меня мамой. Если, конечно, тебе это не сложно. Но для меня в том содержится многое – потом, как-нибудь объясню мотивы. Во-вторых, ты обязан знать правду, а правда эта очень горькая. Понимаешь, они оба, словно по злому року, по чьему-то предвиденью, сидели в таком месте салона самолета, что после столкновения, взрыва и пожара от обоих не осталось следа. Не только их души, но и тела растворились в воздухе. Нам осталась только память о них. Помнишь в стихотворении: "Чернота подавляет: повсюду мерещится пыль, песок и зола"… Не собрать даже пепла для захоронения… Даже часы, некоторые украшения сгорели дотла.

Володя после длительного молчания способен был произнести лишь немногое:

– Музочка,.. тетушка,.. мамочка, ты моя дорогая! Я никогда не делил вас, а любил обоих… У меня всегда было две мамы!.. Сабрина, Муза. Я это постоянно чувствовал.

Володя задумался, уйдя, видимо, с головой в захламленные уголки памяти.