JК
Оригинальная пара :: Станюкович Константин Михайлович
Страница: 50 из 51Печальное выражение застыло у нее на лице, да так и осталось. Она не выронила слезинки и, когда о чем-нибудь ее спрашивали, отвечала автоматически.
На третий день приехала Наташа. Покойный недаром ею восхищался. Она вошла веселая, здоровая, свежая (мы не упоминали в телеграмме, что брат болен), но, когда увидала наши лица, бросилась прямо в гостиную и припала к брату.
С Зоей она обошлась холодно. Но Зоя, казалось, ничего не замечала и по-прежнему сидела у себя в комнате. На похоронах Зоя шла молча, опустив голову. За это время она постарела. Она была по-прежнему хороша, но горе уж наложило на нее свою печать.
На другой день Степанида пришла ко мне и объявила, чтобы я искал себе квартиру.
— А Зоя Михайловна?
— Мы уезжаем. Продадим только вещи.
— Куда?
— Не знаю, — печально ответила Степанида.
В тот же день в квартиру стали являться покупатели: маклаки [7] , еврейки, и через день квартира опустела. Зоя Михайловна продала решительно все: мебель, вещи, все свои платья.
— Только черное, шерстяное, голубушка, на себе оставила. И все куда-то торопится и не торгуется вовсе! — говорила Степанида.
Я уложился и пошел проститься.
Она сидела в пустом кабинете. При моем появлении она вздрогнула.
— Это вы? — обернулась она и поднялась с ящика.
— Я пришел проститься, Зоя Михайловна.
— Прощайте. За все спасибо вам. Дай вам бог всего хорошего! — сказала она и крепко пожала мне руку.
— А вы?.. Вы уезжаете?
— Да.
На третий день приехала Наташа. Покойный недаром ею восхищался. Она вошла веселая, здоровая, свежая (мы не упоминали в телеграмме, что брат болен), но, когда увидала наши лица, бросилась прямо в гостиную и припала к брату.
С Зоей она обошлась холодно. Но Зоя, казалось, ничего не замечала и по-прежнему сидела у себя в комнате. На похоронах Зоя шла молча, опустив голову. За это время она постарела. Она была по-прежнему хороша, но горе уж наложило на нее свою печать.
На другой день Степанида пришла ко мне и объявила, чтобы я искал себе квартиру.
— А Зоя Михайловна?
— Мы уезжаем. Продадим только вещи.
— Куда?
— Не знаю, — печально ответила Степанида.
В тот же день в квартиру стали являться покупатели: маклаки [7] , еврейки, и через день квартира опустела. Зоя Михайловна продала решительно все: мебель, вещи, все свои платья.
— Только черное, шерстяное, голубушка, на себе оставила. И все куда-то торопится и не торгуется вовсе! — говорила Степанида.
Я уложился и пошел проститься.
Она сидела в пустом кабинете. При моем появлении она вздрогнула.
— Это вы? — обернулась она и поднялась с ящика.
— Я пришел проститься, Зоя Михайловна.
— Прощайте. За все спасибо вам. Дай вам бог всего хорошего! — сказала она и крепко пожала мне руку.
— А вы?.. Вы уезжаете?
— Да.