Оружие   ::   Короткевич Владимир Семенович

В кругу сам Богатырев, а возле него хлопцы из Нового Села, что его слушаются, да все с кольями в руках: иногда на медведя, а иногда и на публику. И начали офицеры скандалить, потому что пьяные и возбужденные: «Богатырева травить! Бороду ему выдрать!» Успокаивали их по-доброму — нич-чего. Станового они прогнали. Полковника Калашникова, человека уважаемого, и того не послушали. Тогда идет к ним Дмитрий Большой из Нового Села, первый на Москву кулачник. Моряки ему кричат: «Прочь!» А он им: «Этого и нам, мужикам, простить нельзя, а не то что высокородным». Тут один из моряков Дмитрия Большого за бороду. Тот аж побелел. «Нет, — говорит, — барин! По-нашему не так». Да в охапку того, да в круг, к медведю. Публика тогда — на Дмитрия. А новосельцы с дружками — в защиту. Как начали бить офицеров, те врассыпную, на поле, на шоссе. А за ними новосельцы, в колья их да дубинками.

Избили до последнего. На поле словно Батый прошел. Умора! И ничего, никакого суда. Только выпили потом битые с теми, кто бил. Много смеялись… Новосельцы эти такие разбойники: на каждом дворе виселицу ставь — не ошибешься.

Тройка спускалась в небольшой овраг.

— Вон там, слева, за заставой, это село лежит. Новое Село, а по-культурному — Новая Андроновка. Дорожка тут-у-у! Народ смелый, никакого дьявола не боится.

Вдалеке виднелись соломенные стрехи. За ними — строения какого-то монастыря, запущенные, с обшарпанными стенами.

— Всесвятский, женский, — сказал Чивьин. — Новоблагословенного согласия. Приемлет священство от никонианской церкви.