Осада Азова   ::   Мирошниченко Григорий Ильич

Конецпольскую посадили в правую башню…

Казачьи женки, ах, эти казачьи женки, пронюхали, что в Азов с особым бережением доставили неизвестно для чего четырех полячек. Пронюхали и все истолковали по-своему. Одна баба, не такого шибкого ума-разума, сказала соседкам:

– То дело непутевое. Знатных атаманов у нас на Дону четыре: Михаил Татаринов, Алеша Старой, Иван Каторжный да Наум Васильев. Не так ли?

– То верно! – сказали соседки.

– Кому понадобились в Азове четыре холеные полячки? Тут, бабоньки, дело нечистое. Позажирели атаманы, законы стали выносить, а сами свои законы нарушают: Мишке-де жена одна, Алешке – другая, Ивану Каторжному – третья. А Науму Васильеву, вдовцу, – четвертая. Нас по городкам пошлют, а сами тут с полячками блуд заведут. Для такой ли затеи многие складывали головы, брали город, крепили стены, ходили на кровавые битвы с турками?

– Верно! – сказала Ульяна Гнатьевна. – Для такого ли срама я тащилась за телегами на Белоозеро, с Белоозера брела в Москву, а из Москвы плелась на Дон, сына рожала? Ишь, придумали, каждому подавай бабу полячку! Не таковы мы, бабы, на Дону, чтоб спустить греховное дело! Мы и с атаманами управимся. Выволокем тех блудниц из наугольных башен и сами с ними расправимся. Так и будет…

Варвара сначала не поверила сплетне, стала совестить казачек, а потом и ей в душу закралось сомнение. «Михаил-де ездил в Москву, не спутался ли где в дороге с чужой бабой?.. С кем грех не бывает?..»

– Им, мужикам-то, – сказала Маланья, – веры нет, всё едино без обмана не проживут.