JК
Осада Азова :: Мирошниченко Григорий Ильич
Страница: 29 из 486На нет сведем славу Татаринова! Сведем!
– Где покинули будары? – спросил Корнилий бежавших от есаула Петра Щадеева.
– Вверху, днищ за восемь от Раздоров.
– Скачи туда и денно, и нощно! – велел Тимофей «слепому» Саньке.
Тот покачал головой:
– Мне и в крепости дел много. Никто не сплетет такой паутины, как я.
Сторожевой тихо открыл главные тяжелые ворота, которые все-таки глухо, но далеко слышно скрипнули, и выпустил из крепости человека в сером кафтане. То был Трофимка Яковлев. Ему под страхом смерти было велено незаметно вернуться на струги, поджечь, перетопить их вверху за Раздорами и бежать в степь. Трофимке обещали: как Корнилий станет атаманом, его вернут и воздадут славу превыше всех! Он дал на то свое согласие.
Показалась луна над морем, появилась золотисто-зеленая дорога через Дон, и в этой лунной дороге всплескивалась рыба.
Атаман Татаринов вел с женой беседу в замке Калаш-паши, сторожевые несли службу, а братья Яковлевы при восковой свече плели свою паутину.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
«Слепой» Санька Дементьев подал Корнилию письмо в длинных столбцах, склеенное, сажени в четыре.
– Бери! – сказал он. – Это будет нам, да и многим, грамотой царя.
– Где покинули будары? – спросил Корнилий бежавших от есаула Петра Щадеева.
– Вверху, днищ за восемь от Раздоров.
– Скачи туда и денно, и нощно! – велел Тимофей «слепому» Саньке.
Тот покачал головой:
– Мне и в крепости дел много. Никто не сплетет такой паутины, как я.
Сторожевой тихо открыл главные тяжелые ворота, которые все-таки глухо, но далеко слышно скрипнули, и выпустил из крепости человека в сером кафтане. То был Трофимка Яковлев. Ему под страхом смерти было велено незаметно вернуться на струги, поджечь, перетопить их вверху за Раздорами и бежать в степь. Трофимке обещали: как Корнилий станет атаманом, его вернут и воздадут славу превыше всех! Он дал на то свое согласие.
Показалась луна над морем, появилась золотисто-зеленая дорога через Дон, и в этой лунной дороге всплескивалась рыба.
Атаман Татаринов вел с женой беседу в замке Калаш-паши, сторожевые несли службу, а братья Яковлевы при восковой свече плели свою паутину.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
«Слепой» Санька Дементьев подал Корнилию письмо в длинных столбцах, склеенное, сажени в четыре.
– Бери! – сказал он. – Это будет нам, да и многим, грамотой царя.