Ослиная скамья (Фельетоны, рассказы)   ::   Нушич Бранислав

На первом же углу встретился ему один знакомый, косматый поэт-лирик, которому он завидовал от всей души потому, что тот мог носить свои произведения в кармане.

- Куда ты? - мрачно спросил драматург голосом своего героя, скажем, из четвертого действия.

- Ox, - ответил поэт-лирик, - люди так немилосердны. С утра ищу, где бы занять динар, и ни одно сердце, ни одна душа не посочувствует.

- Да, да, - согласился драматург, сам хорошо знавший, как жестоки люди.

- Ах! - снова начал поэт-лирик. - Посмотри на меня, каким я стал. Весь зарос волосами, как дикарь. И надо бы побриться, да не на что.

В голове драматурга мелькнула гадкая, отвратительная мысль. На его лице в этот момент появилось выражение интригана из второго действия его трагедии, из-за которого в конце пятого действия невинно погибают сразу семь человек. Он свирепым взглядом измерил голодного, заросшего, но ни в чем не провинившегося перед ним поэта-лирика и, подражая своему герою, нежно сказал ему:

- Я помогу тебе.

Лицо поэта-лирика сразу просветлело, как бывает в те счастливые минуты, когда на ум приходит идея стихотворения. Он раскрыл рот и протянул за динаром

руку.

- Денег у меня нет, но я мог бы тебя побрить.

- Ты?

- Конечно. Я всегда бреюсь сам, и получается неплохо. В армии я брил своих товарищей, у меня очень легкая рука. Пойдем ко мне, и я быстро тебя побрею.

Лирик несколько разочаровался, так как ему нужны были не только деньги на бритье, но и сдача, которая осталась бы от динара.