Особняк   ::   Фолкнер Уильям

Но он написал: «Я тебя люблю», – а сам торопливо думал: «Если я скажу „нет“, она найдет кого-нибудь, может быть, какого-нибудь афериста, и он будет ее шантажировать: сначала пообещает освободить Минка, потом будет грозить неприятностями за то, что наделает этот гаденыш, как только выйдет», – и он написал: «Да, его можно освободить, пройдетнеделя-другая, подать прошение, напишу за тебя, ты родственница, тот судья и тот шериф – судья Лонг и старый Хэб Хэмптон – умерли, но Хэб-младший все сделает, хотя он не у дел до следующих выборов. Я сам отвезу губернатору прошение».

«Скажу Рэтлифу», – подумал он. Назавтра прошение уже лежало на его столе, и Рэтлиф стоял над бумагой с пером в руке.

– Ну, чего ж вы, – сказал Стивенс, – подписывайте. Я сам все сделаю. Кто я, по-вашему, убийца, что ли?

– Пока что нет, – сказал Рэтлиф. – А что именно вы сделаете?

– Миссис Коль все сделает, – сказал Стивенс.

– Да вы же мне сами говорили, будто никогда при ней не упоминали о том, что натворит Минк, как только попадет в один город с Флемом, – сказал Рэтлиф.

– А это и не понадобилось, – сказал Стивенс. – Мы с Линдой договорились, что ему сюда вообще возвращаться незачем. Сорок лет прошло, жена умерла, дочки уехали бог весть куда; словом, ему будет гораздо лучше, если он сюда не вернется. Вот она и дает на это деньги. Хотела дать тысячу, но я ей объяснил, что выдать ему сразу столько денег – значит, погубить его наверняка.