Островитяне   ::   Лесков Николай Семенович

- Видите, - начала Софья Ивановна, - вот так-то часто говорят ничего, ничего; можно, говорят, и одной женщине идти, если, дескать, сама не подает повода, так никто еене тронет; а выходит, что совсем не ничего. Идет, представьте себе, Иденька от сестры, и еще сумерками только; а за нею два господина; один говорит: "Я ее поцелую", а другой говорит: "Не поцелуешь"; Идочка бежать, а они за нею; догнали у самого крыльца и поцеловали.

- Так и поцеловали?

- Так и поцеловали.

- Ида Ивановна! да как же вы это оплошали? Как же вас поцеловали, а? расспрашивал с удивлением Истомин.

- Очень просто, - отвечала Ида, - взяли за плечи, да и поцеловали...

- И вы ему не плюнули в лицо?

- Ну, так! чтоб он еще меня приколотил?

- Эк куда хватили - так уж и приколотит?

- А что ж? от вас всего дождешься, - добавила, улыбаясь, Ида.

- Мнения, стало быть, вы о мужчинах невысокого, Ида Ивановна? - пошутил художник.

- Извольте, мама, вам чаю, - проговорила Ида матери, а Истомину не ответила ни слова, будто и не расслышала его вопроса.

- Благодарю, Идочка.

Софья Карловна хлебнула чаю и вдруг затуманилась.

- Ужасно, ей-богу! - начала она, мешая ложкой. - Береги, корми, лелей дитя, ветра к нему не допускай, а первый негодяй хвать ее и обидит. Шперлинги говорят: устроим уроки, чтоб музыке детей учить. Конечно, оно очень дешево, но ведь вот как подумаешь, что надо вечером с одной девкой посылать, так и бог с ними, кажется, и уроки.

- Ничего, - сказала, подумав, Ида.

- Как, мой дружок, ничего-то? Ты девушка взрослая, а она дитя.

- Это еще ведь не скоро, мама; тогда успеем еще подумать.