Островитяне   ::   Лесков Николай Семенович

Она пахла теми тонкими английскими духами, которые, по словам одной моей знакомой дамы, сообщают всему запах счастья.

- Счастьем пахнет, - отвечал я, кладя на стол муфту.

- Да-с, вот какие у Романа Прокофьича бывают гостьи, что все от них счастьем пахнет. Шульц опять расхохотался.

- А позвольте-ка, господа, лучше прибрать это счастье к месту, проговорил Истомин, - сравнили, и будет ею любоваться, а то чего доброго... ее тоже, пожалуй, кое-кто знает. - Ну-с! так во поход пошли гусары? спросил Шульц, видя, что Истомин совсем готов.

Я взял мою шляпу и мои книги, обернутые яркою цветною бумагою.

- Тоже подарок? - спросил Шульц.

Я отвечал утвердительно.

Истомин остановился посреди комнаты.

- Что ж это, господа? - заговорил он. - Ведь это уж нехорошо: все вы с подарками, а я с пустыми руками.

- Ну, ничего! что там еще за подарки! Вы нечаянный гость; я скажу, что утащил вас насильно, - убеждал его Фридрих Фридрихович.

- Да! да позвольте-ка-с еще! У меня и у самого сейчас найдется для нее подарок, - воскликнул Роман Про-кофьич и, торопливо вытащив из-за мольберта один из стоявших там запыленных картонов, вырезал из него прихотливый, неправильный овал, обернул этот кусок бумагою, и мы вышли. Не знаю почему, но мне было ужасно неприятно, что Истомин, после этого цинического разговора о дамской муфте, идет в дом Норков, да еще вместе с нами, и в этот святой для целого семейства день совершеннолетия Мани.