От земли и городов   ::   Пришвин Михаил

- Какие же это места?

- Места по их словесности.

- И важные?

- Одни ходят с портфелями, у других автомобили и свои шоферы.

Я догадался о настроении Миши Шпонтика и сказал:

- Значит, волчки занялись советской работой, но ведь и вам путь не заказан.

- У меня нет их словесности, и ему это просто, у него ни кола ни двора, занимайся чем хочешь, а у меня - жена, дети, дом свой, сарай, везде дыры, я привязан к своей собственности и с волчками не могу быть в контакте.

В конце концов этот волчковый вопрос распутался таким образом: до революции множество мастеров жили в Москве и в Петербурге, а во время голода и обнищания городов перебрались в деревню к себе, занялись земледелием. Теперь, когда условия городской жизни улучшились, волчки, как легкие на почин, перебрались в столицы, а средние мастера все боятся бросить земледелие, разорительное, но все-таки обеспечивающее на случай какой-нибудь новой катастрофы. Мне почему-то казалось, что волчок - явление самобытно-русское, но оказалось, - другое название им "немецкие мастера", и свое искусство взяли они у иностранцев, что и за границей есть свои волчки, отстоявшие свое капризное существование у машины за счет быта своих отцов. Я слышал, что не этого рода обувью мы славимся за границей, а работой такого среднего мастера, как Миша Шпонтик, который, не имея у себя на родине механического конкурента, может дешево дать на иностранный рынок более ценный там продукт ручной работы.