JК
Отец-Лес :: Ким Анатолий
Страница: 13 из 564– А взгляды у вас такие, г-н офицер, что они сильно отличаются от взглядов передовых людей нашего времени. Какие вы там у себя в казарме хоть книги читывали?
– Ну это вы зря, Верочка, – вступился и Андрей за младшего брата, -Он книгочей изрядный, всех нас, пожалуй, за пояс заткнёт. Книги и увели его от действительности. Мы с ним всегда спорим, он ведь идеалист чистейшей воды, не глядите, что в офицерской форме и к тому же полковой ветеринар. Он ведь, господа, самостоятельно китайский изучил, с Толстым переписку имел.
– Андрюша! – перебил его младший брат. – Лидочка, – полуобернулся он к сестре, стоявшей за спиною Веры Ходаревой, которая отпивала глоток чаю из глубоко-синей чашки с золотым ободком. – У нас есть разговор, выйдемте со мною на минуту… А всех присутствующих я прошу извинить за чужеродное вторжение. Я действительно читал не те книги, которые, наверное, нужно было прочесть в наш просвещённый век. И у себя в казарме по размышлении я пришёл не к том выводам, к каким пришли вы… А посему ещё раз прошу прощения у всех, особливо у вас, – чопорно поклонился Николай Вере Ходаревой, которая и бровью не повела на это, – Прощайте, господа!
– Разве вы не остаётесь? – вскинулась смуглощёкая курсистка. – Чаю бы хотя попили! Потом Лидочка нам споёт под гитару, и все вместе хором споём. Оставайтесь, Николай Николаич, право!
– Благодарю за честь, но петь я не умею, – отказался Николай.
– Тем паче в хоре, – подкинула ему шпильку Вера Ходарева.
– Ну это вы зря, Верочка, – вступился и Андрей за младшего брата, -Он книгочей изрядный, всех нас, пожалуй, за пояс заткнёт. Книги и увели его от действительности. Мы с ним всегда спорим, он ведь идеалист чистейшей воды, не глядите, что в офицерской форме и к тому же полковой ветеринар. Он ведь, господа, самостоятельно китайский изучил, с Толстым переписку имел.
– Андрюша! – перебил его младший брат. – Лидочка, – полуобернулся он к сестре, стоявшей за спиною Веры Ходаревой, которая отпивала глоток чаю из глубоко-синей чашки с золотым ободком. – У нас есть разговор, выйдемте со мною на минуту… А всех присутствующих я прошу извинить за чужеродное вторжение. Я действительно читал не те книги, которые, наверное, нужно было прочесть в наш просвещённый век. И у себя в казарме по размышлении я пришёл не к том выводам, к каким пришли вы… А посему ещё раз прошу прощения у всех, особливо у вас, – чопорно поклонился Николай Вере Ходаревой, которая и бровью не повела на это, – Прощайте, господа!
– Разве вы не остаётесь? – вскинулась смуглощёкая курсистка. – Чаю бы хотя попили! Потом Лидочка нам споёт под гитару, и все вместе хором споём. Оставайтесь, Николай Николаич, право!
– Благодарю за честь, но петь я не умею, – отказался Николай.
– Тем паче в хоре, – подкинула ему шпильку Вера Ходарева.