Отныне и вовек   ::   Джонс Джеймс

Лейтенант Росс, вылезший из джипа, чтобы проводить своих солдат если не на верную смерть, то, во всяком случае, на затяжную войну, посмотрел на Пятницу грустным отстраненным взглядом через разделяющую их пропасть – возраст, жалость, интеллектуальное превосходство, – и в глазах его было глубокое волнение, а на лице застыло мудрое стариковское осознание той страшной ответственности, которую он на себя берет.

Первый сержант Тербер стоял рядом с командиром роты и, глядя на его лицо, испытывал страстное желание дать своему командиру хорошего пинка в зад.

Среди прочих факторов, способствовавших быстрому ослаблению патриотического духа, главную роль сыграли, пожалуй, работы по установке проволочных заграждений. Первый же день работы с колючей проволокой охладил их патриотический пыл даже больше, чем перспектива завшиветь без душа, ходить с небритыми мордами, не надеясь когда-нибудь побриться, и спать на камнях, прячась от дождя всего лишь под плащ-палаткой и парой одеял.

Да и вообще, эта война, так прекрасно начавшаяся воскресным утром и на первых порах так много им сулившая, постепенно превращалась в заурядные долгие маневры. С той только разницей, что конца им не предвиделось.

Лишь через пять дней, когда жизнь на позициях более или менее наладилась, седьмая рота смогла отправить в Скофилд наряд за остальными вещами, которые, как они решили сначала, им не понадобятся, и за большими палатками. Но на Макапуу эти палатки никого не выручили, потому что там не было деревьев, а без деревьев палатки не поставишь.

Наряд выехал в Скофилд на трех грузовиках, и возглавлял его Тербер, вооруженный перечнем солдатских просьб, занявших целый блокнот среднего размера. Помощником Тербера в этой операции был Пит Карелсен, единственный человек в роте, который прожил эти пять дней в относительном комфорте.