Отныне и вовек   ::   Джонс Джеймс

– Старшой, все штекеры работают, – сообщил от коммутатора Энди.

– Хорошо. Тебе здесь сидеть еще два с половиной часа. Я пошел спать.

– А как же все это? Весь этот развал? Ты бы хоть убрал немного.

– Пусть Росс убирает. – Он нагнулся, поднял с пола разломанную винтовку и вышел.

Тишина вокруг была неподвижная, мертвая. Время тянется, идет, а потом наступает минута, когда только и остается, что лечь спать. Куда-то ходишь, что-то делаешь, на что-то себя тратишь, но все это лишь до поры, лишь до той минуты, когда остается только одно – лечь спать.

Тербер положил обломки винтовки под свою раскладушку и с облегчением завалился спать.

Утром Старка нашли на берегу: он мирно спал на песке, прижавшись грязной от вчерашних слез щекой к верному секачу.

Тербер поднялся рано. Свежий и бодрый, он, еще до того как нашелся Старк, все уладил с Россом, хотя лейтенант был в бешенстве (бешенство даже слишком мягкое слово).

– Лейтенант, о том, чтобы его разжаловать, не может быть и речи. Позиции у нас раскиданы чуть не на милю друг от друга, и, кроме него, никто с кухней не управится.

– Разжалую как миленького! – бушевал Росс. – Пусть рота хоть с голоду передохнет – все равно разжалую!

– А кто будет вместо него заниматься питанием?

– Кто угодно, мне плевать! Вы посмотрите, во что он здесь все превратил! Нет уж, сержант, такое я не прощу! Будет у нас когда-нибудь дисциплина или нет?! Без дисциплины мы далеко не уйдем.

– Да, конечно.