Отныне и вовек   ::   Джонс Джеймс

Еще раньше, когда пароход только отходил, она заметила его в толпе около себя, но, едва причал скрылся из виду и пассажиры начали расходиться, летчик куда-то ушел, возможно, решил пройтись по палубе, и она тотчас о нем забыла.

– Да. – Она улыбнулась. – Очень красиво.

– Таких красивых мест я, пожалуй, не видел больше нигде. И мне, конечно, очень повезло, что я здесь жил. – Молодой подполковник щелчком послал сигарету за борт и скрестил ноги – в этом движении была некая обреченность, так иногда пожимают плечами: мол, от судьбы не уйдешь.

– Да, я вас понимаю, – кивнула Карен. Удивительно, такой молодой, а уже подполковник. Хотя вообще в авиации это не редкость.

– А теперь вот откомандировали назад, в Вашингтон, – сказал подполковник.

– Как же это летчика отправили на пароходе? – улыбнулась она. – Казалось бы, вы должны лететь.

Он пренебрежительно постучал пальцем по своим орденским планкам, и она увидела, что у него на кителе нет авиационных «крылышек».

– Я не летчик, – виновато объяснил он. – Я по административной части.

Ей стало неловко, но она скрыла смущение.

– Все равно. Должны были отправить вас на самолете.

– Видите ли, есть такая штука – «первоочередность», – сказал он. – Никто не знает, что это такое и с чем это едят. Но первоочередность решает все. Да и, честно говоря, я с удовольствием плыву пароходом. На самолете меня укачивает, а на пароходе – нет! Позор!

Оба засмеялись.

– Чистая правда, клянусь вам, – с жаром сказал он. – Потому меня и забраковали. Говорят, что-то с вестибулярным аппаратом. – Он сказал это так, будто поведал ей трагедию всей своей жизни.