JК
Охота на Шейха :: Миронов Вячеслав Николаевич
Страница: 53 из 398Больно ударился головой о ножку топчана. Нашарил пистолет. Прислушался. Выстрелов и разрывов не слышно. А сердце бешено колотится, в горле пересохло. Смотрю на часы. Светящиеся стрелки «Командирских» часов показывают три тридцать семь. Кому не спится?
Спал по военному, в штанах и куртке; сунул ноги в ботинки, ремень на пояс, потом куртку застегну. Вышел в коридор. Тусклый свет от лампочки резанул по глазам. Закрыл рукой. Черт, что такое? Народ бегает такой же сонный и чумной. Начальник кричит, чтобы мы все одевались и двигали на «фильтр».
— Стой, шеф! — Я остановил своего начальника за рукав. — Объясни в чем дело?
— Твой задержанный сбежал! Вот в чем дело! — выпалил он мне в лицо.
— Он такой же мой, как и ваш, — парировал я. — А подробности?
— Не знаю, едем на место происшествия. Особисты уже там!
Мы с Каргатовым сели в «нашу» «шестерку» и поехали. Народу там уже было много. Шума много, толку мало. Не люблю в работе шум. Отвлекает и привлекает чужое внимание.
Мы бесцеремонно прошли сквозь толпу военных, милиционеров — как наших, так и чеченских.
На входе в подвал лежал тот самый боец, что нес службу по охране задержанных. Лежал на спине, прижав руки к горлу. На лице и в широко распахнутых глазах был запечатлен ужас.
Горло у солдата было перерезано широким махом. Кровь залила весь бушлат. Автомата не было. Поясной ремень перерезан, подсумка с запасными рожками тоже нет.
Запомнился почему-то окурок.
Спал по военному, в штанах и куртке; сунул ноги в ботинки, ремень на пояс, потом куртку застегну. Вышел в коридор. Тусклый свет от лампочки резанул по глазам. Закрыл рукой. Черт, что такое? Народ бегает такой же сонный и чумной. Начальник кричит, чтобы мы все одевались и двигали на «фильтр».
— Стой, шеф! — Я остановил своего начальника за рукав. — Объясни в чем дело?
— Твой задержанный сбежал! Вот в чем дело! — выпалил он мне в лицо.
— Он такой же мой, как и ваш, — парировал я. — А подробности?
— Не знаю, едем на место происшествия. Особисты уже там!
Мы с Каргатовым сели в «нашу» «шестерку» и поехали. Народу там уже было много. Шума много, толку мало. Не люблю в работе шум. Отвлекает и привлекает чужое внимание.
Мы бесцеремонно прошли сквозь толпу военных, милиционеров — как наших, так и чеченских.
На входе в подвал лежал тот самый боец, что нес службу по охране задержанных. Лежал на спине, прижав руки к горлу. На лице и в широко распахнутых глазах был запечатлен ужас.
Горло у солдата было перерезано широким махом. Кровь залила весь бушлат. Автомата не было. Поясной ремень перерезан, подсумка с запасными рожками тоже нет.
Запомнился почему-то окурок.