JК
Охота на Шейха :: Миронов Вячеслав Николаевич
Страница: 9 из 398И точно таким же голосом, не меняя интонаций, раскачиваясь в такт своим словам, оскорбляла нас и призывала на наши головы всевозможные проклятья,мешая чеченские и русские слова.
Муж дамочки погиб при штурме Грозного в первых числах 95-го. Старший сын — при обороне Комсомольского, младшему сейчас 14 лет, воюет где-то в горах. Ну, а мамаша содействует боевикам. Несколько раз выезжала в банды — помогала врачихе, с которой работает здесь, проводить операции.
Да многие деревенские помогают боевикам. Некоторые ходят в горы на несколько месяцев, потом полгода отсиживаются дома и снова в горы. Несколько милиционеров также являются боевиками. Получалось, что примерно полдеревни замешано в этом. А может, и не стоило военных сдерживать?
Но надо сказать, это была оперская удача. Медсестра рассказывала три часа. Называла фамилии, адреса тех, кто помогал боевикам. Дело оставалось за малым: взять эту банду с поличным.
Тем временем возле нашего домика собралась толпа, примерно человек пятьдесят. Они требовали, чтобы им отдали медсестру, незаконно, по их мнению, удерживаемую, и чтобы мы убирались в свою Россию. Многовато они хотели, за один-то раз.
«Расколол» медсестру старший опер — майор Иванов, к которому я сейчас и шел. История для мадам закончилась скверно: ее отправили на «фильтр» — фильтрационный пункт. В тот же день она повесилась в камере. Как утверждали женщины, которые сидели вместе с ней в одной камере, она обмотала себе горло мокрым вафельным полотенцем: по мере высыхания то сжималось, и перекрыло, в конце концов, сонную артерию.
Муж дамочки погиб при штурме Грозного в первых числах 95-го. Старший сын — при обороне Комсомольского, младшему сейчас 14 лет, воюет где-то в горах. Ну, а мамаша содействует боевикам. Несколько раз выезжала в банды — помогала врачихе, с которой работает здесь, проводить операции.
Да многие деревенские помогают боевикам. Некоторые ходят в горы на несколько месяцев, потом полгода отсиживаются дома и снова в горы. Несколько милиционеров также являются боевиками. Получалось, что примерно полдеревни замешано в этом. А может, и не стоило военных сдерживать?
Но надо сказать, это была оперская удача. Медсестра рассказывала три часа. Называла фамилии, адреса тех, кто помогал боевикам. Дело оставалось за малым: взять эту банду с поличным.
Тем временем возле нашего домика собралась толпа, примерно человек пятьдесят. Они требовали, чтобы им отдали медсестру, незаконно, по их мнению, удерживаемую, и чтобы мы убирались в свою Россию. Многовато они хотели, за один-то раз.
«Расколол» медсестру старший опер — майор Иванов, к которому я сейчас и шел. История для мадам закончилась скверно: ее отправили на «фильтр» — фильтрационный пункт. В тот же день она повесилась в камере. Как утверждали женщины, которые сидели вместе с ней в одной камере, она обмотала себе горло мокрым вафельным полотенцем: по мере высыхания то сжималось, и перекрыло, в конце концов, сонную артерию.