Пьесы в прозе   ::   Набоков Владимир Владимирович

Нет, у неехватило. Живет она очень скромно. Алеша, я больше не могу, -- расскажи мне, как обстоит дело?

Кузнецов. Значит, так: адрес, здоровье, деньги... Что еще? Да. Любовника она не завела?

Таубендорф. Конечно, нет.

Кузнецов. Жаль.

Таубендорф. И вообще -- это возмутительный вопрос. Она такая прелесть -- твоя жена. Я никогда не пойму, как ты мог с ней разойтись...

Кузнецов. Пошевели мозгами, мое счастье, -- и поймешь. Еще один вопрос: почему у тебя глаза подкрашены?

Таубендорф (смеется). Ах, это грим. Он очень туго сходит.

Кузнецов. Да чем ты сегодня занимался?

Таубендорф. Статистикой.

Кузнецов. Не понимаю?

Таубендорф. По вечерам я здесь лакей, -- а днем я статист на съемках. Сейчас снимают дурацкую картину из русской жизни.

Кузнецов. Теперь перейдем к делу. Все обстоит отлично. Товарищ Громов, которого я, кстати сказать, завтра увижу в полпредстве, намекает мне на повышение по службе, -- что, конечно, очень приятно. Но по-прежнему мало у меня монеты. Необходимо это поправить: я должен здесь встретиться с целым рядом лиц. Теперь слушай: послезавтра из Лондона приезжает сюда Вернер. Ты ему передашь вот это... и вот это... (Дает два письма.)

Таубендорф. Алеша, а помнишь, что ты мне обещал последний раз?

Кузнецов. Помню. Но этого пока не нужно.

Таубендорф. Но я только пешка. Мое дело сводится к таким пустякам. Я ничего не знаю. Ты мне ничего не хочешь рассказать. Я не желаю быть пешкой.