Пассажир без багажа   ::   Ануй Жан

Так играл во взрослого...

ГАСТОН. Но ведь как бы восемнадцатилетний мальчик ни играл во взрослого мужчину, на самом-то деле он еще ребенок! Неужели же ни разу не прорвало в ванной трубу, так что никто не мог остановить воду, неужели кухарка ни разу не исковеркала какое-нибудь слово, неужели нам ни разу не попался в трамвае кондуктор с уморительной физиономией?.. И я не смеялся в вашем присутствии... Не радовался какому-нибудь подарку, лучу солнца... Я не требую от вас особых, необузданных радостей... просто маленькую простую радость. Уж не был ли я мрачным неврастеником?

Г-ЖА РЕНО (вдруг смутившись). Я вот что тебе скажу, Жак, миленький... Мне хотелось объяснить это позднее, не спеша... В то время мы были с тобой не в особенно хороших отношениях... О, простое ребячество! Не сомневаюсь, что задним числом тебе все это покажется куда серьезнее, чем было на самом деле. Короче, именно в этот промежуток времени -- между коллежем и фронтом -- мы с тобой вообще не разговаривали.

ГАСТОН. А-а!

Г-ЖА РЕНО. Да. Из-за пустяков, поверь!

ГАСТОН. И... наша ссора длилась долго?.. ,

Г-ЖА РЕНО. Почти год.

ГАСТОН. А, черт! Ну и выдержка же у нас с вами была! А кто начал первым?

Г-ЖА РЕНО (после еле заметного колебания). Пожалуй, что я... Но ты был всему причиной. Ты упрямился глупейшим образом.

ГАСТОН. В чем же выражалось упрямство юноши, если вы вынуждены были не разговаривать целый год с родным сыном?

Г-ЖА РЕНО.