Пенаты   ::   Галкина Наталья Всеволодовна

Пожилая дама с высокой прическою иниткой кораллов на шее неотрывно на него смотрела. Идиотская манера пялиться на посторонних и незнакомых. Он отвернулся, уставился в окно. Мимо пролетали пейзажи. Остатки утреннего тумана еще пребывали в низинах. Дом обходчика. Крепкое хозяйство. Вон какая поленница. Выращенные на неблагодатной почве крепкими и цветущими некрасивые дежурные клумбы цветов. Огород с кочанами. Стог стена. Молодец, обходчик.

Он мог бы сойти с поезда где угодно. Вписаться в любую среду. Заделаться обходчиком, например. Или сидеть на сборищах мафиози вон в том кирпичном добротном, романтическом, уродливом до упора замке и развлекать мудаков и их сучек витиеватыми беседами и стихами — для души, так сказать, хотя, какая душа? хотя, почему бы и нет? Какая есть; чем богаты. Иногда переходя на мат, он их сочетанием разных словарей и привлекал бы особо, да и любили бы они его, его все любили, он всем нравился. Он к тому привык и особой ценности в том не видел.

Он мог бы жить в промелькнувшей покосившейся развалюхе жить круглый год, претерпевая неудобства и нищету. Совершенно запросто. Все возможности были реальны, он воспринимал их с одинаковой неохотой, с равнозначной охотою, с неподдельным и глубоким равнодушием, хотя добросовестно принял бы любую долю.

Рядом стрекотали две подружки, обсуждали личную жизнь, какого-то мужика. «Почему они все это рассказывают друг другу? Почему в электричке? Ведь они знают, что я их слышу, и вот те соседи, и вот эти.