JК
Перелетный кабак :: Честертон Гилберт Кийт
Страница: 152 из 245Невинный, удивленный взор, а может, и что иное в его внешности, несколько поколебали инспектора.
— Мы насчет осла, сэр — сказал он.
— Думаете, я его украл? — вскричал разгневанный вельможа. — Ну, знаете!
Воры угнали мой лимузин, я спас ослу жизнь, чуть не умер, и меня еще обвиняют!
Вероятно, одежда аристократа говорила громче, чем его язык. Инспектор опустил руку, посмотрел в какую-то бумажку и пошел совещаться с обитателем заднего сиденья.
Мистер Гиббс весьма туманно помнил тех, кого встретил в саду. Он даже не знал, что было наяву, а что ему приснилось. Говоря откровенно, он должен был описать какой-то лесной кошмар, где он попал в лапы людоеда футов двенадцати ростом, с ярким пламенем на голове и в одежде Робина Гуда. Но он не мог этого сделать, как не мог открыть никому (даже себе) своих истинных мнений, или плюнуть, или запеть. Сейчас у него было три желания, три решения: 1) не признаваться, что он напился; 2) не упустить тех, кто нужен Айвивуду, и 3) не утратить репутации тактичного, проницательного человека.
— Этот джентльмен в бархатной куртке и меховом пальто, — продолжал полицейский. — А я записал с ваших слов, что вор был в форме.
— Когда мы говорим «форма», — сказал Гиббс, вдумчиво хмурясь, — мы должны точно знать, что имеем в виду. Многие из наших друзей, — и он снисходительно улыбнулся, — не назвали бы его одежду формой в буквальном смысле слова. К примеру, она ничуть не походила на вашу форму, ха-ха!
— Надеюсь, — коротко сказал полицейский.
— Мы насчет осла, сэр — сказал он.
— Думаете, я его украл? — вскричал разгневанный вельможа. — Ну, знаете!
Воры угнали мой лимузин, я спас ослу жизнь, чуть не умер, и меня еще обвиняют!
Вероятно, одежда аристократа говорила громче, чем его язык. Инспектор опустил руку, посмотрел в какую-то бумажку и пошел совещаться с обитателем заднего сиденья.
Мистер Гиббс весьма туманно помнил тех, кого встретил в саду. Он даже не знал, что было наяву, а что ему приснилось. Говоря откровенно, он должен был описать какой-то лесной кошмар, где он попал в лапы людоеда футов двенадцати ростом, с ярким пламенем на голове и в одежде Робина Гуда. Но он не мог этого сделать, как не мог открыть никому (даже себе) своих истинных мнений, или плюнуть, или запеть. Сейчас у него было три желания, три решения: 1) не признаваться, что он напился; 2) не упустить тех, кто нужен Айвивуду, и 3) не утратить репутации тактичного, проницательного человека.
— Этот джентльмен в бархатной куртке и меховом пальто, — продолжал полицейский. — А я записал с ваших слов, что вор был в форме.
— Когда мы говорим «форма», — сказал Гиббс, вдумчиво хмурясь, — мы должны точно знать, что имеем в виду. Многие из наших друзей, — и он снисходительно улыбнулся, — не назвали бы его одежду формой в буквальном смысле слова. К примеру, она ничуть не походила на вашу форму, ха-ха!
— Надеюсь, — коротко сказал полицейский.