Бронепоезд No 14,69   ::   Иванов Всеволод

Американец беспомощно оглянулся и проговорил:

-- I dont understand!

Мужики в-раз смолкли.

Васька Окорок сказал:

-- Не вникат! По русски-то не знат, бедность.

Мужики медленно и, словно виновато, отошли от американца.

Вершинин почувствовал смущенье.

-- Отправить его в обоз, что тут с ним чертомелиться? -сказал он Знобову.

Знобов не соглашался, упорно твердя:

-- Он поймет... тут только надо... он поймет!..

Знобов думал.

Американец, все припадая на ногу, слегка покачиваясь, стоял и чуть заметно, как ветерок стога сена, ворошила его лицо тоска.

Син-Бин-У лег на землю подле американца; закрыв ладонью глаза, тянул пронзительную китайскую песню.

-- Мука-мученическая, -- сказал тоскливо Вершинин.

Васька Окорок нехотя предложил:

-- Рази книжку каку?

Найденные книжки были все русские.

-- Только на раскурку и годны, -- сказал Знобов, кабы с картинками.

Авдотья пошла вперед, к возам, стоявшим у поскотины, долго рылась в сундуках и, наконец принесла истрепанный с оборванными углами учебник закона божия для сельских школ.

-- Може по закону? -- спросила она.

Знобов открыл книжку и сказал недоумевающе:

-- Картинки-то божественны. Нам его не перекрещивать. Не попы.

-- А ты попробуй, -- предложил Васька.

-- Как его. Не поймет, поди?

-- Может поймет. Валяй!

Знобов подозвал американца:

-- Эй, товарищ, иди-ка сюда!

Американец подошел.