Первая русская книга для чтения   ::   Толстой Лев Николаевич

- Помню я, - рассказывала она, - как к соседям нашим за сорок верст Пугачев приходил и как он барина на воротах повесил, а детей всех перебил.

- Как же они их, злодеи, убивали? - спросила Параша.

- Да так, матка моя. Игнатыч сказывал: возьмут за ножки да об угол.

- И, будет вам страсти рассказывать при ребенке, - сказала няня. - Иди, Катенька, спать, уж пора.

Я хотела уже собираться спать, вдруг слышим мы - стучат в ворота, собаки лают и голоса кричат.

Дьячиха с Парашей побежали смотреть и сейчас же прибежали назад: "Он! Он!"

Няня забыла и думать, что у сестры животик болит, бросила ее на постельку, побежала к сундуку, достала оттуда рубашку и сарафанчик маленький. Сняла с меня все, разула и надела крестьянское платье. Голову мне повязала платком и говорит:

- 1000 Смотри, если спрашивать будут, говори, что ты моя внучка.

Не успели меня одеть, слышим: наверху уже стучат сапогами. Слышно, много народа нашло. Прибежала к нам дьячиха, Михайла-лакей.

- Сам, сам приехал! Баранов бить велит. Вина, наливок спрашивает.

Анна Трофимовна говорит: "Всего давай. Да смотри не сказывай, что барские дети. Говори, все уехали. А про нее говори, что моя внучка".

Всю ночь эту мы не спали. Всё к нам заходили пьяные казаки.

Но Анна Трофимовна их не боялась. Как придет какой, она говорит: "Чего, голубчик, надо? У нас про вас ничего нет. Малые дети, да я, старая".

И казаки уходили.